она сказала.
Я не стал отвечать, наблюдая, как Катя сделала уже два выстрела из мухобойки, но попала в молоко.
– Катя, я понял, вы слишком добры, вы не способны на убийство.
– Я всё время думаю: «За что?»
– За дерзость.
– Я имела в виду, мне что с этого?
– Катя, вы стали меркантильны.
Она ответила не сразу, сначала взяла стул и поставила к окну, по стеклу которого прогуливалась муха. Было заметно, что насекомое уже акклиматизировалось, а вид девушки с мухобойкой его не пугал, а забавлял.
– Все женщины меркантильны, если речь заходит о мужском внимании.
– Я мог бы предложить тебе дружбу, но знаю, что мы не сможем дружить.
– Да, это больше будет похоже на разврат.
Максим расхохотался так громко, что муха не выдержала и пошла на очередной круг. Тёще не нравился его смех. Не то чтобы Максиму мешалась эта муха, просто он хотел как-то развлечься, другими словами, понаблюдать за игрой выдающихся бёдер своей секретарши, которая была в него по уши влюблена. Флирт – он мог себе это позволить, она – нет. Ей нужен был не флирт, ей нужна была любовь, всему её тёплому доброму телу.
– Третья попытка, – перестал смеяться Максим. Катя посмотрела сначала на него, потом стала выцеливать севшую на занавеску муху. Но в этот момент ветер своей мощной рукой распахнул окно настежь и дёрнул за занавеску. Тем самым он спас жизнь тёще, та улетела.
– Вот, теперь ваша совесть чиста.
– А ваша? – поставила стул на место Катя.
– Мою уже не отстирать, Катя.
– Попробуйте «Ваниш».
– Спасибо, только она спит.
– Да, не за что, Максим. – Иногда Катя сбрасывала с себя официоз и звала меня по имени. Но я не шёл, я знал, к чему это может привести. Я отгораживался работой, женой, тёщей, дверью, стеной, весной. Меня не вдохновляло совместное чтение служебного романа.
– Особенно за кофе.
– Вам окно закрыть?
– Не надо, пусть дышит. – Я углубился в экран компьютера. Открыл ящик, нашёл письмо Томаса.
– Ну, я тогда пойду?
– Да, конечно. Как вы относитесь к гостям, Катя?
– Ходить или принимать?
– Принимать.
– Надо соблюдать дозу. Иначе гости могут отравить жизнь.
– То есть вы считаете, что настоящие гости – это не те, что к тебе приехали, это те, что никак не могут уехать, – вспомнил Максим одного своего старого знакомого, который жил на берегу Чёрного моря и был настолько гостеприимным, что постепенно гости вытеснили его из собственного дома. Однако, он не расстроился, рассуждая философски, он объяснял, что, видимо, этим людям море нужнее, чем ему. Кончилось тем, что он поставил в саду палатку и жил там. Но Максим не хотел жить в палатке, чувство собственного достоинства да и климат питерский не позволяли.
– Нужна помощь? – взмахнула воинственно в воздухе мухобойкой Катя.
– Катя, вы слишком добры,
