между первым и вторым пришествием сатана отнюдь не скован. Возможно, он как-то ограничен в силах, но его способности по искушению людей остаются значительными.
Наконец отметим, что учение о тысяче лет разделяли некоторые ранние отцы церкви, многие сектанты, и все-таки оно было окончательно осуждено 5 Вселенским собором. Может быть, настала уже пора перестать осуждать читателей книги, за то, что, мол, неправильно читают и понимают, и обратить внимание на сам первоисточник, которому никто так и не смог придумать некоего «правильного прочтения»?
Нумерология
Все толкователи согласны, что Апокалипсис пропитан цифровым символизмом и нумерологией. И в этом его глубокая уникальность во всем Новом Завете. Никто из апостолов не прибегает к цифровой символике в такой степени. Ни один не призывает считать т. н. «число имени». Между тем, для людей апостольского века это было известное занятие. И в еврейском, и в греческом, и в латинском языке цифры имели четкое соответствие с буквами, по сути, обозначались буквами. Точно так же и в славянском языке. Если мы возьмем имя, допустим, Иван, и каждой букве этого имени поставим соответствующую цифру, а затем все эти числа сложим, то получим число имени.
И – 10,
В – 2,
А – 1
Н – 50.
Складываем: 10+2+1+50 = 63 – это число имени Иван.
Так вот, если еврейские буквы, соответствующие латинской надписи Caiser Neron, сложить вместе, то получится число 666. Исследователи отметили это давно, и повсюду обсуждают, почему именно еврейские буквы складываются, а не латинские (тут, впрочем, Тайнозритель верен себе). Но важно другое.
Цифровой символизм вплоть до нумерологии – это не евангельское и не апостольское учение или предание. Никогда к этому приему не прибегал ни Сам Иисус, ни апостолы, ни отцы Церкви. Зато нумерология широчайшим образом использовалась всегда в оккультизме и в Каббале. Поистине, этот факт тоже достоин осмысления.
Критерий Второзакония
Строго говоря, у нас существует четкий библейский критерий подлинности пророчества. И если скажешь в сердце твоем: «как мы узнаем слово, которое не Господь говорил?» Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его (Втор. 18, 21–22).
Таким образом, всякое пророчество, чтобы считаться подлинным, должно предсказать нечто такое, что явно исполнится, и что можно заметить.
Если я предскажу, что в будущем человечество ждут новые войны, что в мире будут голодающие и страждущие люди, что будут бунты и революции, что будут эпидемии болезней, – то ни в коем случае за это не следует считать меня пророком. Я скажу правду, но эту правду знают все и без меня. Знают ее и читавшие Библию, и не читавшие Библию, и согласные с нею, и не согласные, – все хором подтвердят, что это правда. Потому что из этого состоит вся жизнь человечества.
Поэтому, если кто-то
