концов я уступал и просто задергивал шторы.
Несмотря на то, что мы были совершенно разными людьми, мы неплохо ладили.
Однажды в пятницу вечером около 6.30 я был в гостиной и пылесосил ковер. В комнате был беспорядок, а мы ждали гостей. Как обычно, я опаздывал и все еще был в нижнем белье.
Зазвонил дверной звонок.
Дон пошел открывать. Черт! Мне еще нужно было убрать сигаретный пепел, скопившийся на диване за неделю, поэтому я продолжал уборку, крикнув Дону, чтобы он придержал гостей на минутку, пока я закончу. Опять я переоценил общественную сознательность Дона.
«Входите», – сказал Дон.
До сих пор у меня перед глазами стоит Линда, смотрящая на меня через плечо Дона. Я знал Линду со школы. Она жила ниже нас по улице на Лонг-Айленде. Да, она принарядилась для вечеринки. Шикарное коктейльное платье, жемчуг. Черт, они все были одеты с ног до головы. Это ведь был не захолустный городишко, это был Нью-Йорк в пятницу вечером, и они были шикарно выглядящими горожанами, готовыми к ночному гулянью по городу, и входили в нашу гостиную, где я пылесосил в нижнем белье, и это был не сон, ЭТО ПРОИСХОДИЛО РЕАЛЬНО!
Пока они медленно и неуверенно входили в комнату, я принял решение. Это было, возможно, самое быстрое решение, которое я когда-либо принимал, потому что у меня не было и секунды, чтобы взвесить все возможные варианты: первый – выбежать из комнаты и выглядеть дураком, второй – выйти из комнаты и выглядеть дураком, третий – извиниться и не только выглядеть дураком, но и почувствовать себя таким и замолчать, как я обычно и делал, когда заикался. Четвертым вариантом было остаться там, где я находился.
Я выбрал последнее. «О, привет», – сказал я так бесцеремонно, как только мог, делая вид, что такое бывало ежедневно. И продолжал пылесосить. Причем не только диван. Я повернулся и опять пропылесосил все около стола. «Буду готов через минуту», – сказал я. Они смотрели на меня с любопытством, как на что-то диковинное.
«В пробках стояли, когда к нам ехали?» – спросил я. (В тот момент дорожное движение интересовало меня так же, как цены на муравьиные фермы в Нигерии.)
«Нормально, – сказал кто-то, – не слишком плохо».
Мои жокейские шорты, конечно, были разительным контрастом тому, во что были одеты другие мужчины в комнате. Они все были в шикарных синих костюмах. И в куртках. «Я чуть припоздал», – уточнил я, как если бы этот факт не был очевиден.
Очень постепенно, с максимумом самоконтроля, я дюйм за дюймом пылесосил мой путь в коридор.
«Почти закончил, – прокричал я оттуда, – дайте мне пять минут».
Казалось, столетия прошли за то время, пока я пылесосил свою дорогу в коридор, медленно огибая угол, со скоростью четыре дюйма в час. Даже не могу вспомнить, показывал ли я когда-либо, до этого или после, такой уровень самообладания.
Затем наконец все это закончилось.
Я был свободен. Мне хотелось умереть или заползти куда-нибудь в нору. Но мои друзья
