их бога! Я уже чувствую направлением – его зовут Панг’адолг.
Наше появление, аккурат совпавшее с моментом соприкосновения лезвия и барана, произвело на всех впечатление грома среди ясного неба. Громогласное «О-о-ох!» разнеслось по залу.
Жрица обернулась посмотреть, что так удивило ее паству, и столкнулась со мной лицом к лицу. Какой-то миг мы разглядывали друг друга. На вид ей лет тридцать, брюнетка. Довольно красивая, хотя рот великоват.
Не знаю, какое впечатление произвел я, но она дико заорала.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – старательно выводила жрица, видимо, решив оглушить нежданного гостя.
Я наклонился к ней и прошептал в самое ухо:
– Заткнись, дура! Я тебе бог, или кто?
Жрица недоуменно замолкла, усиленно моргая. Верующие тоже молчали и внимательно следили за нами, ожидая, что еще интересного им покажут.
– Го… господин? – неуверенно предположила она.
– Ой, ви меня не узнали! – голосом дяди Изи из Одессы пропищал я. – Точно богатым буду. Да, это я – ваш господин. Панг’адолг, если не забыли. Или не рады?
– Возложи ей руки на голову и скажи – «будь благословенна, Альвела», – подсказал Рабан.
Я послушно переложил кота в нижнюю пару рук, а верхние положил на макушку моей жрицы.
– Будь благословенна, Альвела! – как можно торжественнее провозгласил я. – Это мне жертва?
– Те… тебе, – все еще ошарашенная, кивнула Альвела.
Я деловито выпустил когти и живо располосовал барашка на кусочки. Я недавно ел, но мне уже снова хотелось, а мясо выглядело свежим (еще бы – всего пять минут назад еще блеяло!).
– Изыдьте, месса закончена! – прочавкал я, глядя на свою паству. – Чего уставились?
А народец здесь низковат – самый высокий едва доставал мне до плеча. Неудивительно, что они такие мелкие, если лучших баранов богам скармливают. Сейчас они зачарованно наблюдали, как их бог впервые за долгие годы (а может быть, и вообще впервые) лично явился сожрать свою жертву.
Похоже, мой аппетит их радовал.
– Олег, это что? – растерянно обратился ко мне Сигизмунд. На него верующие не обращали большого внимания – рядом со мной он совершенно терялся.
– Дай мне немного времени, – сквозь зубы процедил я. – Делай вид, что все идет, как надо.
Жрица, похоже, наконец-то оправилась от шока и решила воспользоваться этой неожиданной возможностью. Она взмахнула руками, как дирижер, и вся толпа, словно только того и дожидалась, единогласно грянула что-то вроде молитвенного гимна.
Они пели очень громко. Вкладывали всю душу. Они старались. Старались изо всех сил.
Но все равно ужасно фальшивили.
Какое-то время я терпел, но потом уши подняли бунт.
– Ма-а-алча-а-а-а-а-ать!!! – хрипло заорал я.
Моментально установилась гробовая тишина. Люди испуганно глядели на меня, не понимая, чем так разгневали
