миром Мелихова ограничивалось обрывками разговоров в редакции и сухой информацией в каких-либо сводках. Но, безусловно, приятно, когда кто-то совсем незнакомый высоко оценивает твою работу и желает встретиться и рассказать о себе.
«Он лет десять не давал интервью, и не очень понятно, почему решил нарушить молчание. Хотя подобное поведение свойственно таким людям: им то хочется спрятать накопленные сокровища, то, наоборот, продемонстрировать их миру… Будь внимательна, подготовь вопросы, после обеда их обсудим. Статья обещает стать громкой… надо постараться вытянуть из Мелихова как можно больше… Он ждет тебя завтра в десять утра. Желаю удачи. И… я знаю, ты не подведешь».
Выслушав все наставления Горина, Катя торопливо направилась к своему столу, но на полпути притормозила и пошла медленнее. Нужно немного отодвинуть тот момент, когда она отыщет в недрах Интернета фотографию Мелихова и внимательно изучит его внешность. Сейчас душа слишком волнуется, а лучше бы сохранять спокойствие, чтобы черновой план интервью получился весомым и продуманным и не напоминал словесный винегрет.
«Винегрет Горина разочарует». Улыбнувшись мыслям, Катя села за стол, чуть придвинула к себе ноутбук и быстро набрала в строке поиска «коллекционер антиквариата Мелихов».
– Как его зовут? Не помню… – тихо произнесла она и вопросительно приподняла бровь.
Экран моргнул, и пестрые фотографии выстроились в ряд, охотно предлагая цветную и черно-белую правду. Не веря глазам, Катя замерла, а затем медленно передвинула стрелку мыши вправо, выбирая довольно крупный портрет. Щелк – и портрет занял почти весь экран.
Она хорошо помнила этот открытый лоб, тяжелые брови, сосредоточенный и немного едкий взгляд карих глаз, крупный нос, волевой подбородок… И хорошо помнилась аура этого непростого человека – весомая, выразительная и, пожалуй, загадочная. Необременительная встреча: слова, взгляды, движения… Все стало тяжелее, четче, будто вдруг неведомый художник обвел контуры и добавил штрихи. Не тогда, на аукционе, а сейчас Катя сложила все пазлы знакомства и получила пусть пока еще недорисованную картину, но уже рассказывающую о многом.
«Всему найдется объяснение, Катя. Возможно, вы здесь главный персонаж, без которого не поднимут и не опустят занавес. Как известно, пути Господни неисповедимы».
– Неисповедимы, – согласилась Катя и добавила: – Федор Дмитриевич, здравствуйте.
День и вечер ушли на поиски информации. Ее оказалось не так уж и много: в основном общие слова, хроника участия в выставках, перечень предметов различных коллекций, немного о путешествиях Мелихова, чуть-чуть о его привычках и совсем ничего о семье. Он даже жил не в квартире или собственном доме, а занимал этаж в одном из своих отелей на «Парке культуры». В отеле «Тасман». На некоторых фотографиях рядом с Федором Дмитриевичем Катя видела Андрея, это было приятно и вызывало улыбку. В его взгляде
