перед купленным в складчину планером. Увидев заинтересованность детективов, хозяйка сразу же озадачилась, не является ли этот планер чьей-то похищенной собственностью.
Когда все получили свой кофе или минеральную воду, Ахиллес предложил присутствующим присесть.
– Как я понимаю, – обратился он к полицейским, – вы хотите поговорить с моей доверительницей. – При этом провел рукой по своей идеально уложенной прическе, как будто в этом была какая-то необходимость.
– Мы сильно удивлены, что она посчитала, что ей необходим адвокат, – заметила Ардери.
– Это было сделано по моему совету, который я даю всем своим клиентам, которые звонят мне и сообщают о том, что ожидают визита из полиции. Но из этого вы не должны делать вывод о том, что она в чем-то виновата.
– Мы его и не делаем, – ответила Ардери. – Мне просто показалось странным, что, еще не зная о причине нашего визита, она сразу позвонила адвокату.
Ахиллес задвигал руками и раскрыл их так, что этот жест можно было воспринять как приглашение.
– Что мы можем для вас сделать? – произнес он.
– Ваш клиент – единственная в телефонном справочнике под фамилией Ломакс. Она записана там как Р. Ломакс.
– «Р» как в Рабии, правильно, – согласился Ахиллес. – В любом справочнике женщинам предпочтительнее использовать только инициалы. Так же как на счетах. Это вопрос безопасности. Продолжайте, суперинтендант, прошу вас.
Рабия заметила, что вторая женщина – Хейверс – достала из своей сумки блокнот и механический карандаш. Ей стало интересно, для чего надо записывать слова Ахиллеса Конга или ее собственные, но спрашивать об этом она не стала. Если надо будет о чем-то спросить, ее адвокат сделает это за нее.
– Вы знакомы с Йеном Дрюиттом? – задала ей вопрос Ардери.
Рабия посмотрела на Ахиллеса, который склонил голову.
– Это тот парень, который умер в полицейском участке несколько месяцев назад, – ответила она.
– Вы это помните, правильно? – вопрос задала Хейверс, оторвавшись от своего блокнота.
– Об этом писали в газетах и показывали в новостях по телевизору, – ответила Рабия.
– Но вы были с ним знакомы? – повторила вопрос Ардери.
– Я не религиозна.
– Значит, вы знаете, что он был священником?
Рабия хотела было ответить, но Ахиллес коснулся ее руки.
– Тот факт, что он был священником, освещался в газетах, суперинтендант, – сказал он. – И в региональных новостях об этом тоже упоминалось. Я знаю, что он был священником, хотя также не религиозен и не принадлежу ни к одной из конфессий. Все это стало достоянием общественности после смерти данного человека.
– Конечно. – Казалось, что эти откровения не произвели на Ардери никакого впечатления. – Но вот что не стало достоянием общественности, так это его ежедневник. А в нем встречается
