каждой девушке еще со школьной скамьи. Ярославу показалось, что этот кирпичноликий истукан мимоходом облизал свои потресканные губы, как старый дворовой кот, глядя на свежий окорок. Неприятный человек.
Прямая неширокая дорожка вела к парадному входу, на темных массивных дверях висела крупная застекленная табличка на желтом фоне: «Специализированный центр для душевнобольных». Ярослав никогда не бывал на территории подобных заведений, он узнал об этой поездке всего две недели назад, когда распределительная комиссия университета определила его на попечение Сергея Витальевича Стрельникова, одного из самых неординарных преподавателей факультета психологии. Неординарность эта, в большинстве своем, выражалась в методах преподавания и организации учебного процесса. Ярослав слышал разные истории от студентов, которым посчастливилось учиться под его началом, от безобидных появлений на лекциях в странных костюмах, изображающих тот или иной предмет изучения, до азартных игр и распития слабоалкогольных напитков со студентами во время занятий. Но прославился он даже не этим. Сергей Витальевич был основоположником и наверное единственным приверженцем своего метода окончательной оценки способностей выпускников. Проще говоря, вместо банальной дипломной работы, в которую каждый уважающий себя студент изливает галлоны мутной отработанной жидкости, использованной до него бесчисленными поколениями таких же молодых специалистов и подкрепляя ее своими пустыми теоретическими выводами, тщательно соскобленными с потолка, Стрельников взял за основу чистую практику. В прошлом году он предложил иной подход к делу. Теперь его выпускники не будут писать дипломную работу в ее обычном виде. Имея связи в определенных кругах, куратор добился для своих студентов права работать «в полевых условиях». Кому-то этот подход понравился, а кто-то выразил явное недовольство, но все же ему удалось добиться от вышестоящих инстанций разрешения на проведение подобных мероприятий. Ярослав попал в первую группу, которой было дано право работать по новой системе Стрельникова.
Куратор шел впереди, завязав тихий разговор со своим любимчиком Егором, а Максим поравнялся с Мариной и пытался втолковать ей что-то о предстоящей встрече, как он выражался, с чокнутыми. Ярослав оказался один позади, так как ширина дорожки не позволяла вместить более двух человек. Он подумал, что очень часто попадает в подобную ситуацию и всегда, сам того не осознавая, становится тем, кому не хватило места рядом с другими. Он понимал, что это латентный признак неуверенности в себе и безынициативности, но ничего не мог с собой поделать. Чистый флегматик-интроверт, с природой не поспоришь.
Что поразило Ярослава, едва он оказался внутри здания, так это тишина. В его мозгу не могли связаться эти два понятия: психбольница и тишина. Конечно, он понимал, что находится сейчас в административном корпусе, где не держат пациентов, но даже это не помогло избавиться от навязчивых ассоциаций. Глухой стук шагов пяти пар ног раздавался эхом в пустом коридоре, выложенном толстой плиткой неопределенного цвета на полу. Света неоновых ламп было достаточно,
