Однако пустыми обещаниями она уже не внушала ему доверия и полагала, что он наслушался от соседей о ней разных сплетен. И ей ничего не оставалось, как опять искать утешение в вине…
И новые загулы привели бедную женщину к тому, что уже нельзя было закрывать на неё глаза. И наступил день, когда её лишили материнских прав, а саму отправили на принудительное лечение…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
…Кражи в детдоме в порядке вещей. У Шуры Брыкиной пропала библиотечная книга, воспитатели стали доискиваться и обнаружили злополучную пропажу в тумбочке Дианы.
– Где Крестова? Кто видел Крестову? – спрашивала суровым тоном старшая воспитательница Роза Викторовна Кротова, ещё очень моложавая средних лет женщина.
– А к ней мать приходила. Наверно, она во дворе, – ответила Луиза Дубинина, кровать которой стояла по соседству с кроватью Крестовой.
– Луиза, сбегай живо и пришли её ко мне! – резким тоном приказала Кротова.
– Ещё чего, что я крайняя? Пошлите Шуру, это её книга, – неожиданно отрезала та, хотя редко прекословила старшим, умея с ними ладить, чего ни от кого не скрывала.
– Как тебе не стыдно, Дубинина! От тебя я этого не ожидала! У кого ты перенимаешь этот дерзкий тон? Да, верно говорят, с кем поведёшься от того наберёшься! – констатировала Кротова и продолжала: – Если сейчас же мою просьбу не исполнишь, я велю перевести тебя в спальню к старшим девочкам, они быстро приучат к утерянной вежливости…
Луиза была полненькая, симпатичная с умными карими глазами. И она хорошо понимала, что ей грозило за не непослушание, если будет проявлять упрямство. Однако Диану сколько раз переводили к старшим девочкам, и на неё это нисколько не влияло…
Но, слава богу, в этот момент Диана явилась сама. На всех девочках одинаковой простой расцветки вылинявшие платьица, одного фасона туфельки. В детдоме подраставших красавиц никогда не баловали нарядами. В положенный срок всем поровну выдавали одинакового фасона и покроя обновы. И в такой жалкой почти однотонной одежде все воспитанники обоего пола производили безликое впечатление, впрочем, дети в казённом заведении иначе не воспринимались, а как только близнецы и близняшки.
– Итак, Крестова, ты понимаешь, что опустилась до гнусного воровства? – спросила Кротова вглядываясь в строптивую воспитанницу.
Диана, ещё не понимая, о чём идёт речь и в чём её вновь обвиняют, состроила удивлённую мину и загадочно молчала, разглядывая в руках у Кротовой книгу Гайдара «Школа мужества».
– Что вы имеете в виду, Роза Викторовна? – спросила недоумённо Диана. – Неужели есть ещё и не гнусное воровство? А я этого не знала? – насмешливо сказала она, чем немало смутила воспитательницу.
– А ты не передёргивай слова, не видишь, что я держу в руках и вытащила из твоей тумбочки? – воззрилась она возмущённо.
– Но прежде,
