в комнату и плотно закрыл дверь.
– Это ты сказал отцу о Пьеретте?
Лоренцо замотал головой:
– Не, не я. Это ее сестрица болтает, полгорода уже наслышаны, что сын Медичи втрескался и собирается жениться. Я тебе говорил, что отец не позволит. Ох, чует мое сердце, что жениться придется мне.
– На ком? – обомлел Козимо.
Лоренцо не по годам развит физически и весьма любвеобилен. Ему четырнадцатый, но выглядит младший брат Козимо на все восемнадцать, и любовный опыт у юнца такой, какой не всякий взрослый имеет. Но жениться…
– На твоей Пьеретте. Если один сын Медичи обещал жениться, значит, другому придется выполнять обещание, – притворно вздохнул Лоренцо и прошелся по небольшой комнате, кривляясь.
– Ты на Пьеретте?
– А что, не гожусь? Или ты ревнуешь? Знаешь, Козимо, она хорошая девчонка, но только чтобы переспать. Тебе в жены не годится.
– А кто годится мне в жены? – Что сегодня за день? То отец ведет речи, которых от него никто не ждал, то Лоренцо вон умничает… – И я ничего не обещал. А ты говоришь совсем как отец.
– Надо же… Это случайно получилось, клянусь. Но отец действительно не позволит тебе жениться на этой девчонке. У него другие планы. Если ты не обещал, это хорошо, не придется мне жертвовать собой.
Не сдержавшись, Козимо швырнул в брата тем, что подвернулось под руку, а подвернулся небольшой ящичек для камешков от счетов. Самих камешков в нем не было, но все равно увесистый. Лоренцо увернулся, однако угол, видно, задел плечо.
– Сумасшедший! Убьешь ведь, – потирая ушибленное место, возмутился младший брат.
– Иногда мне кажется, что ты старше меня, – задумчиво произнес Козимо.
Лоренцо молча уставился на брата, чуть подумал и кивнул:
– В этом да, а в делах ты старше отца.
– В каких делах?
– Банковских. Отец прав, Козимо, ты прирожденный банкир, и этого тебе не избежать.
– Что бы ты понимал! Кроме как под юбки заглядывать, ничего другого знать не хочешь.
Эта тирада вырвалась у Козимо невольно, его действительно раздражала привычка Лоренцо во всем искать любовную выгоду в ущерб учебе.
Видя, что рука брата снова ищет что потяжелей, Лоренцо предпочел ретироваться:
– Ладно, ладно… я пошел. Если на Пьеретте необязательно вместо тебя жениться, то я, пожалуй, пересплю с Марией.
– Вот дурак! – беззлобно выругался Козимо вслед неугомонному братцу.
Джованни понимал, что никакими нравоучениями влюбленность сына не задушишь, надо действовать по-своему, то есть хитрей. Банкир решил применить самое действенное средство – золото.
Кроме того, у Джованни на старшего сына были свои виды, а для этого Козимо требовалось выбросить из головы не только Пьеретту, но и дом, где ее увидел.
Совсем недавно Флоренция присоединила к себе Пизу, вернее,
