число детей с врожденными пороками, вызванными воздействием «эйджент орандж», оценивалось в 50 тыс.[110]
Справедливо отмечается, что масштабная война во многих районах мира, в том числе в Европе, России, Северной или Южной Америке, на Востоке «способна вызвать уничтожение целых цивилизаций» из-за характера современных цивилизаций, высокой степени уязвимости систем жизнеобеспечения людей, промышленной инфраструктуры, наличия высокотоксичных химических производств и масштабного складирования отходов этих производство и, наконец, опасности разрушения атомных электростанций[111].
Отмечено, что для войны XX в. характерен рост прямых потерь среди гражданского населения относительно общего числа людских потерь. В Первую мировую войну этот показатель составлял 5 %, во Вторую мировую войну – 48 %, во время войны в Корее – 84 %, во Вьетнаме – 90 %, в Чечне – 95 %[112].
Стратегическая стабильность во многом связана с проблемой взаимного стратегического сдерживания – ядерного и неядерного, о чем подробнее будет сказано дальше.
Высокий уровень взаимосвязанности и взаимозависимости акторов мировой политики и мировой экономики (что в значительной мере является следствием развития разнообразных технологий, особенно информационно-коммуникационных технологий) увеличивает опасность распространения вооруженного противоборства далеко за пределы изначального очага вооруженного конфликта.
Мир взаимозависим и взаимосвязан, но не глобален, т. е. не единообразен. Академики Н.А. Симония и А.В. Торкунов небезосновательно пишут, что «современный мир не глобален (как утверждают некоторые западные и российские эксперты), а представляет собой симбиоз около двух сотен неодинаковых стран с разным уровнем социального и экономического развития»[113]. Весьма значительными являются различия между теми или иными группами государств и в масштабах научно-технических потенциалов, включая их военный сегмент.
При этом государства (государства-нации, nation states), несмотря на рост значимости негосударственных акторов, остаются главными структурными элементами системы мировой политики.
Это принципиально важно для формирования современной теории войны. Соответственно государственные субъекты системы мировой политики остаются и главными акторами войн.
Говоря о «глобализации», можно отметить, что это и определенный процесс, и определенная идеология. Как у любого процесса, у него есть своя динамика, свои темпы, которые могут быть разными в те или иные моменты истории – новейшей в целом и истории XXI в. непосредственно.
Целый ряд шагов администрации Д. Трампа является демонстрацией серьезной коррекции в деятельности наиболее влиятельного государства, которое многие десятилетия было главным «драйвером» глобализации. Яркой демонстрацией этого стало решение Д. Трампа в январе 2017 г. о выходе США из Транстихоокеанского
