и личный состав на борту плавсредства. Я пристегнул карабины вытяжных шнуров на баллонах на днище кабины модуля, задраил все иллюминаторы, перебрался на плот.
– Отходим! Весла, загребай!! – проорал разведчикам, установившим весла и руль.
Рыхтенкеу и Бахраджи начали мощно загребать. Волнение на самом деле оказалось среднее, не такое умопомрачительное, как казалось по приводнении.
Шнуры в ладони вытянулись, и я с силой потянул их на себя. Внутри кабины хлопнуло, и она в несколько секунд начала заполняться водой. Над волнами задралась корма, обнажая крепежные рамы, словно огромные серые змеи, за кабиной на глубину потянулись стропы и купола.
Я помахал рукой уходящему на дно модулю и проорал вслед:
– Удивите там на дне морском какую-нибудь вражескую подлодку!
Придерживаясь за парусящую палатку и балансируя, я привстал в полный рост и осмотрел сереющий горизонт. Ну, все с западом ясно. Определяемся на местности и считаем маршрут. Из памяти ничего не стерлось, карта на месте в пакете. Приводнение прошло на оценку «отлично», не отстегнувшийся свободный конец многокупольной системы – не беда.
Итак, по моим расчетам, до острова 15–20 морских миль. Маршрут пролета при патрулировании вражеского самолета разведчика с острова Батейнд в нашем районе десантирования будет пролегать где-то часов через шесть. При благоприятном ветре мы выйдем из его синусоиды пролета через три часа. Потом надо будет подрейфовать или пойти на веслах. Или идти полным ходом под парусом. По крайней мере, учили так. Ладно, определяем азимут на остров. Главное, чтобы нас всякими течениями не унесло черт знает куда и вражеский морской патруль не подскочил раньше времени. Рыхтенкеу – старый матрос, призванный из запаса и служивший еще при Хрущеве, занялся установкой паруса. Я все вычислял курсы и азимуты. Ковалев пытался развернуть радиостанцию «Северок» и передать в Центр зашифрованную группу цифр, обозначающую удачную высадку. На антенну-штырь связи не было. Самолет-ретранслятор с Курил, скорее всего, попал в воздушный бой или не смог взлететь еще по каким-то причинам. Ковалев, поругавшись, достал планшет с антенной новой системы и принялся ее разворачивать.
– Дома все запускалось, а на задаче, как обычно, все будет ломаться, – бормотал он себе под нос, ловко собирая маленького полиэтиленового воздушного змея необычной трапециевидной формы. Размотал катушку, пристегнул карабин, подсоединил разъемы. Антенна-змей сперва волочилась за плотом, чуть ли не задевая крыльями волны, потом резко взмыла вверх, разматывая катушку троса и поднимая лесенку «дипполя».
Старшина одной рукой рулил змеем, другой настраивал частоты.
– Агааа, – ликующе пробормотал он, подсоединил «ключ» и начал быстро, очень быстро передавать группы цифр, которые заучил наизусть.
– Командир!
