с восьмидесяти километров в час до нуля. Его тело пересек ремень безопасности, это точно. Внутренние органы врезались в ткани, кровь плеснула по сосудам, мозг изнутри ударился о черепную коробку. Какая часть тела пострадала больше всего? С медицинской точки зрения такие случаи – это всегда гадание наудачу, вот это Аните больше всего и не нравилось.
Ей казалось, что спасатели с каким-то излишним удовольствием пускают в ход свою тяжелую аппаратуру и распиливают на куски искореженный автомобиль, и чем дороже авто, тем больше их хищное ликование. Однако необходимо попасть в салон, чтобы обследовать водителя.
– Хорошо. Начинайте. Только сначала вскройте переднюю дверь со стороны пассажирского сиденья, мне необходимо проникнуть внутрь, – объявила Анита и почувствовала, что окружающие вздохнули с облегчением.
Наконец-то есть план действий! Спасатели подперли автомобиль деревянными балками, чтобы не шелохнулся, пока его распиливают. Один принес инструмент – нечто вроде гигантских ножниц, похожих на клешни омара, – и встал около крыла со стороны пассажирского сиденья. Генератор заревел, и огромные ножницы с треском и лязгом смяли крыло над колесом. Автомобиль качнулся, пострадавший зажмурился. Из-под сжеванного крыла показались новые, еще блестящие шарниры передней двери. Треснуло раз, другой, и пожарный открыл дверь так же легко, как открывают окошки рождественского календаря.
– Прошу, фрау доктор, – произнес старший спасатель Крушевски, как таксист, приглашающий пассажира в салон автомобиля.
Анита без труда шагнула в машину и опустилась на пассажирское сиденье. Резкий запах паленого пластика и стеклоомывающей жидкости ударил в нос. Генератор на минуту притих, и Анита услышала музыку. Играла песня Blurred Lines Робина Тика, жизнеутверждающий веселый летний хит в стиле R’n’B. Анита поискала глазами мобильный телефон пострадавшего на панели управления. Весьма пригодился бы, надо ведь оповестить близких. Но музыка доносилась из дешевенького MP3-плеера. И Анита выдернула его провод из розетки.
Ей передали второй шлем, она надела его на голову юноше, отстегнула ремень безопасности и кривыми медицинскими ножницами разрезала у него на груди футболку, прямо посередине надписи «Выпуск-2014». Ткань разошлась, грудную клетку по диагонали пересекала гематома, повторявшая форму ремня безопасности. Анита наклеила пострадавшему на грудь четыре электрода и подсоединила их к дефибриллятору со встроенным монитором жизненных функций. Юноша все это время смотрел прямо перед собой застывшим взглядом.
Монитор показал сердцебиение в регулярном синусовом ритме. Анита пощупала живот пациента: никакого напряжения мышц, ни малейшего сопротивления, мягкий живот. Послушала легкие, но из-за окружающего грохота ничего не могла разобрать. Она прижала стетоскоп плотнее к его груди, а наушники – глубже в уши, и в какой-то момент, когда генератор на секунду стих, уловила медленный глубокий шум, сначала с одной стороны, потом – с другой. В окне возникло
