и смотрим на огонь, который все никак не догорает хотя уже давно не даем ему съесть очередную порцию сухих наломанных палок. Я уже отошла от всего, а вот самочувствие не очень, но терпимо. А Нинель она вообще молодцом, оказывается, она осторожно после меня искупалась и на ней даже следа похмелья не осталось. Ну а Генка, он мой не только спаситель и рыцарь, он мой… И я, с сожалением отмечаю, что этот дурацкий голос, что во мне вселился уже давно, что меня гложет и тешит мое самолюбие, уже давно он может быть прав, как никогда! И я как я уже это делаю всегда, все беру и ломаю!
– Нам пора! Пора ехать, Геннадий. И, эй, профессорша наша, Леди, нет Миледи. Вставайте! Я понимаю, что вы пригрелись в объятиях у кэбмэна, но он не только вам, а всем нам еще нужен. Я права Геннадий?
И уже в машине. По дороге назад она мне.
– И что? Ты ему за свое спасение даже ни поцелуя? И ничего?
– Ничего, – отчаянно вру ей, отмечая, что хорошо, что она проспала меня и его.
– Да, черт, побери! Ты что? Также нельзя! Тем более он, сама видишь, он глаз не спускает с тебя, и ты слышишь, ты должна…
– Ничего и никому я не должна! Понятно! Особенно тому, кто с меня глаз не спускает. Не дам я ему до свадьбы ничего, а потом… Потом посмотрим, кому и что раздавать стану или не стану…
– Ну, дорогая девочка, ты кремень! Ты меня поражаешь с каждым разом! Нет, тебе точно надо с такими понятиями и нервами в разведку! Ты как хочешь, но я обязательно о тебе переговорю с кем надо!
– Идите вы… Миледи со своей разведкой.
А потом уже чтобы слышали все и громко.
– Вы лучше подготовьте объяснения для Антонины. Но в любом случае давайте не говорить обо мне и этом случае. Вы меня поняли, вы претенденты?
– Претенденты? Какие на что? Ах, это на то, что после свадьбы! Ну, ты и бестия, Милочка! Ой, и бестия!
– И не бестия, а меня с детства все так и прозвали Бест! Просто Бест!
– Ну, хорошо Бест! Значит, просто Бест!
Возрождение Бест
– Игорь, ну что ты от нее хочешь? Девочка она, понимаешь? Девочка! А ты ее со своими волками и прямо в самую стаю. – Это Антонина с ним разбирается после нашей совместной с ним первой вылазки в люди. Или как Игорь сказал, что пора нам к волкам показаться, а то и не признают, обидятся и еще, чего доброго, покусают.
И покусали бы, конечно же. Правда – не волки, а эти, ну эти их шавки, что с ними, и на каблуках, словно те, что на улице, только с таким амбре! Мамочка моя! Я и не думала, что они все такие? Я ведь как к ним вошла в клуб, так они все на меня сразу обернулись и уставились, словно я голой пришла.
А я чем-то походила на голую, так как на мне ведь было такое платье! Мамочка родная! Я о таком всю жизнь мечтала да еще в новых туфлях и на каблуках! Отпад, да и только!
А когда я голову к нему, моему витязю, и прислонилась специально так к его руке. Вот тогда бы я, наверное,
