так безмолвно и безропотно, плавал по полу и стенам огромными радужными кругами отсветов. Когда он, встревоженный этим непонятным заревом, подошел поближе, три радужные полоски, отражаясь от металлической оправы иконки, легли ему на руку. Когда-то, пока эта комната еще не стала детской, здесь стоял Будда, привезенный Вовкой из Японии…
В полутьме спальни, почему-то не догадавшись включить свет, он слепо шарил в бельевом ящике и, не понимая, что уже нащупал трусы, зачем-то стал искать в куче неглаженного.
В трусах и очках прошел на кухню, набрал номер. Пять гудков никто не берет трубку… Шесть… Семь… Если она уехала, то лучше с сотового – там в памяти номер… А где же сотовый?
Сева прошел в ванную с сотовым в руках – ему показалось, что Даша звала… Она стояла на четвереньках в розовой воде, а вода все краснела и краснела. Боже! Что с ней, откуда кровь? Думал, что победил страх крови после того случая на сборах, когда именно ему довелось первым найти парня, вскрывшего себе вены… «И боль, наполняя мне вены, была, словно влага в реке…» Даша обернулась к нему, роняя с верхней губы кровавые капли:
– Ватку!
Всего лишь из носа, слава Богу…
Одна ватка быстро вылетела, другая, намокнув кровью, пропускала тягучие темные капли… И тут сотовый булькнулся в воду, и он шарил по дну руками, вылавливая непонятно откуда появившиеся мыльницы, тюбики, мочалки…
Руки уже дрожали… Значит, теперь придется пробиваться с городского, но сначала найти номер в блокноте… Опять зовет?
– Катя уехала на роды, она не успеет, но к нам приедет Паша…
Катя казалась ему ненадежной – уж слишком молода, а в акушерстве опыт очень много значит… На самом деле он был даже рад, что приедет Паша – высокий, здоровенный и спокойный донельзя, напоминающий вальяжного кота. «Медбрат», как он про себя его называл. Сейчас, в этой предродовой суете, спокойное медбратово «ага» после семи гудков, казалось странным.
– Лимон… Тошнит…
Прозрачные, почти бесцветные дольки на блюдечке. Луна за рваными тучами казалась прозрачней медузы в ночной воде…
Даша морщилась, высасывая лимон – то ли от боли, то ли от удовольствия – сейчас она была для него абсолютно непроницаема. Она шумно дышала и плескала воду на живот, а он сидел с часами, пытаясь понять – где начало схватки, а где конец. Это – змея, кусающая свой хвост… Даша не подавала никаких признаков начала и завершения и вообще, казалось, едва слышала его. Губы ее горели, потресканные, пересохшие, она все время просила пить, а он бегал с кухни со стаканчиками минералки и ждал звонка «медбрата».
От внезапного телефонного звонка Сева чуть было не упустил часы, подхватив их буквально в последнюю секунду. Теперь «медбрат» требовал Дашу к телефону. Сева натянул провод, но все равно до ванны не хватало, значит, ей придется вылезать. Каким-то образом Даша его поняла,
