абсолютно наугад, но, кажется, во что-то попал.
– Этот человек, это…
И тут она себя осекла – не слишком ли много болтаю?!
Я уже к этому моменту жалел, что втянулся в разговор с нею. Какое мне до нее дело! Пусть хорьком зовет, пусть идиотом. Моя цель какая? Пересидеть тут пару дней – и в путь-дорожку. Чтобы достичь этой цели, надо как можно меньше привлекать внимания к себе.
Не говоря больше ни слова, Вероника быстро пошла к машине. Сама открыла себе ворота. И ее престарелый форд вылетел на просторы сырого подмосковного утра.
Я, недовольный собою, остался сидеть в плетеном кресле. Похоже, я нажал педаль, о существовании которой и не подозревал. Самое главное, я не знаю, на пользу мне это или во вред.
– Я ее боюсь, – сказала Маруся.
– Знаешь, если хочешь поплакать, иди к себе.
Мне было сейчас не до нее. Не терпелось посмотреть, чем занимается сторож.
Я сбежал с веранды и начал огибать дом по часовой стрелке. Прошел мимо гаража, сарайчика с верстаком и лыжами. Вот я уже на траверсе, как сказал бы вице-адмирал Хорлин, глухой веранды. Почему-то мне казалось, что Леня должен быть ошиваться где-то поблизости. Самым загадочным моментом в истории с убийством Модеста Анатольевича было исчезновение Фила. А исчез он с веранды. Стало быть, надо осмотреть веранду. Мне, например, хочется это сделать. Лене тоже должно было захотеться.
Но у веранды его не было.
И у теплицы его не было.
И у кучи камней, которые предназначались для подновления фундамента, он тоже не обнаруживался. Ну и хорошо, ну и слава богу, нечего ему тут делать. Я еще раз осмотрелся и удостоверился, что все в порядке. От сердца у меня отлегло, и я понял, как много на нем лежало.
Теперь можно и перекусить. Мне тоже захотелось сырников.
Заканчивая обход дома, я вышел к главному крыльцу, ища по инерции взглядом сторожа.
Куда бы это он мог запропаститься?
Сидит в сторожке? Скорей всего. Где же еще ему быть!
Нет, мне определенно не по себе, когда я не знаю в точности, где он. Все время грызло ощущение, что он заходит ко мне в тыл. Ничего плохого человек мне не сделал, а я до такой степени настроен против него! И здесь мне вспомнилась пригнувшаяся ночная тень, убегающая по крыжовникам от Марусиного окна в сторону сторожки. Мне ничего другого не оставалось, как присоединиться к мнению Вероники Модестовны, называвшей меня «идиотом».
В данный момент именно добродушный и трудолюбивый белорус представляет для меня и Маруси реальную опасность. Не сбежавшие невесть куда Барсуков и Фил, а именно он. Мне страшно захотелось узнать, где он сейчас находится, нестерпимо! И как бы по моей молчаливой просьбе открылась дверь сторожки, и ее обитатель вышел наружу.
Плотно прикрыл дверь.
Куда это он направляется?
К воротам. Сейчас он их закроет… Леня их закрыл, а сам остался с той стороны. Осмотрелся и зашагал налево, то есть не
