style="font-size:15px;"> – Если кратко, – начал маг просто, – мы потеряли более ста тридцати тысяч специалистов в боевой гильдии. По мирному населению приближаемся к миллиону. На востоке появились формирования, не входящие в гильдии. Иногда они бывают очень кстати, так как основные бои на юге, с Дозараном. Дозаран и Харенхеш нападают одновременно. Из крупных городов потерян только Милоран. Средних и маленьких три десятка.
– Почему мы только защищаемся?
– На кого и с какими силами ты предпочла бы нападать?
– Ну, взять хоть те десять тысяч, что были здесь месяц назад, да направить в Харенхеш!
– Харенхеш занимает треть территории Объединенных земель, не считая Сиана. Куда именно ты хотела бы направить эти десять тысяч?
– В столицу? – поморщилась я.
– С какой целью? Убить всех жителей, разнести город? Или принести свои тела на блюдечке? До Оменхоа они бы добирались четверо суток непрерывного движения через населенный пункты или в обход по джунглям, и прибыли бы аккурат к готовым встретить свежим и воодушевленным боевым подразделениям харенов. Хотя, возможно после взятия Баэндара, Буренера и раскопок они были бы уже не такими свежими. Думаешь, мы бы перекинули еще пару тысяч на защиту Сиана? Радости Дозарана не было бы предела. А эсхонцы просто прошлись своими маленькими группами по незащищенному центру, выжигая все на пути. Нам сейчас легче сломать все порталы в городах, где нет гильдийцев… Что, в общем-то, и происходит.
– Нас же больше!
– Больше чем три армии вокруг?
– Я ничего не понимаю в этом… – сдалась я, опуская голову.
– Мы тоже не понимали еще два месяца назад…
– Кто ты в Милоране?
Маг промолчал. Промолчал как-то грубо, жестко. Знал бы он, что я уже классифицирую его молчание, улыбнулся бы хоть? Я хмуро смотрела на сутулую спину, будто он пытался казаться ниже и незаметнее. Ладно, хоть что-то рассказал. Правда, от этого не стало спокойнее.
Ноги сами привели к башне. Она казалась самым высоким строением здесь. Возможно, ее крыша могла бы выглядывать из песка до начала раскопок. Снаружи она насчитывала шесть этажей. Внутри же было девять. То есть восемь зависших одна над другой круглых плит внутри ползущей по стене узкой серой змейкой лестницы. Мы поднялись. В круглой зале ничего не изменилось. Даже белый шар висел на своем месте у лестницы в двух метрах от пола. Я поднялась на несколько ступенек и протянула к нему руку. Порез на спине болезненно натянуло.
– Еще меньше камней… внизу нет?
Посмотрев на пол, Инфор покачал головой и поднялся ко мне.
– Вот тут Оменхоа, – указал он пальцем на свободную от редких камней область на шарике. Я засмеялась.
– Почему именно здесь? Он же по-прежнему пустой!
– Не более пустой, чем любой глобус, – тряхнул он головой и продолжил подниматься по ступенькам.
– А камни? Они обозначают что-нибудь? Ты видишь?
– Я не вижу… Может низкие ступени псионики.
– Так вот в чем дело! Но если
