приходилось единоборствовать с эсэсовцами. Один отряд базу вынужден сменить. Только и теперь непокойно ему. Потому как – активен. Правда, там и объектов побольше, там оживленней. А здесь? Впрочем, и Темник не бездельничает. Не отсиживается за болотом. Ну а если вдуматься серьезно – щепки одни. Значительного ничего отряд не сделал. Но их-то, райкомовцев, от мучений и смерти спас…
Трудно обвинить человека. Очень трудно…
И, быть может, избавился бы Первый от навалившейся на него подозрительности, будь Темник хоть чуточку осторожней. Но нет, заматерел он. Многое себе позволял. Даже Пелипей стал навещать довольно часто. Даже перестал объяснять, что, дескать, для корректировки действий, для отработки очередных операций. Один к тому же стал ходить. Без охраны. Много раз даже ночевать оставался. Великий риск.
Отчего и ему, и Пелипей все это с рук сходило? Словно не было глаз у фашистов в каждом селе…
Не знал ничего этого Темник, не ведал, уверенно себя держал, готовя главную, как он говорил, операцию отряда – освобождение всех заключенных из концлагеря. Одно было непривычно: план ему на этот раз не разработали. Пелипей предложила Темнику, чтобы он сам выбрал вариант. Оставалось одно: посоветоваться не формально, а взаправду. Пригласил одного Кокаскерова.
– Очередной объект наших действий – концлагерь, – официально, давая сразу почувствовать, что он приказывает и, значит, не склонен к совещательной полемике, заговорил Темник. – Ты водил туда людей и на себе почувствовал, чем может окончиться неподготовленная операция. Две недели тебе сроку. Отбирай для разведки любых партизан, иди сам в разведку – любые твои действия одобрю, но через две недели должен быть ясный план наших действий. – И добавил уже доверительно: – Пелипей никак не может найти выхода на концлагерь. Как слепые поэтому мы.
– Что ж, идущий и пески одолеет, – ответил Рашид. – Сегодня я и пойду с твоего согласия.
Не возвращался он несколько дней, и даже Темник, знавший, что разведчикам вреда фашисты не станут причинять, не будут их попросту замечать, заволновался. Что взбредет в голову щеголю-шефу? Может, он, Темник, стал уже не нужен?
В целости вернулся Рашид. Глаза у всей группы квелые, веки будто колтун отяготил. К тому же и не в настроении. Пообедали, однако же, с превеликим аппетитом, а потом спали по двойной норме. Но едва протерли глаза – вновь пошагали через болото.
– Бедолаги, – посочувствовал Акимыч. – Пятерик взвалить и то легче.
Темник тут же шпильку в бок Первому.
– Трудно без информации. Отряд не имеет пока там своего человека, а от райкома помощи – ноль без палочки.
Промолчал Первый, проглотил неприятную пилюлю. Да и как иначе? И в самом деле, ничего у райкомовцев не выходит. Двоим уже задание дано, а дело на месте топчется. Впустили бы эсэсовцы полицаев в охрану – другое дело. Если же быть честным до конца перед собой, его все это время больше интересовал вопрос,
