грехе божественном, но непременно свальном.Когда случайность, приходя, тебя собою задевает…
Когда случайность, приходя, тебя собою задевает,
Не знаешь ты, да и она еще, наверное, не знает,
Что будет, что произойдет с тобой от этого касанья,
Но счастлив ты, а не она, от этого ещё незнанья.
То ль ангел поцелует в лоб, то ль масло выльется на рельсы…
То ли подгонит к сорока твою температуру Цельсий…
А может, светофоров ряд тебе поставит свет зеленый
Иль голова твоя слетит от тяжести твоей короны.
Невероятное вчера сегодня станет вероятным,
Всех иероглифов язык вдруг станет близким и понятным,
Твоя безумная любовь тебе взаимностью ответит…
Или придет к тебе покров на самой середине лета.
Иль вдруг проступят на стене все письмена знамений чудных!
Иль попадешь из чистоты ты в тенета стыда и блуда.
Поверишь в нового себя, приобретешь стальную волю!
Или останешься стернёй, томясь по убранному полю.
Случайность, сбившая с пути желанную закономерность…
На искажения ее не налагается трехмерность.
Мутация вселенских струн и свет, из темноты блеснувший,
Как ультразвук, слепит глаза и обесценивает уши.
Она всегда, она везде – наивна и закономерна.
Она не думает о нас и не играет нам на нервах.
Она обычна, как и мы. Она не мщенье, не награда.
Приходит из кромешной тьмы в урочный час, туда, где надо.
Не нужно врать, когда не врется…
Не нужно врать, когда не врется,
И тешить дьявольскую спесь.
А на вопрос «Что остаётся?»
Я отвечаю: «Даждь нам днесь».
Зачем разглаживать морщины
И на лице, и на душе?
Старайся выглядеть мужчиной,
Хоть не мужчина ты уже.
Пускай смешной, пускай нелепый
В приблудной старости твоей —
Жизнь человека проще репы
У подданных и королей.
Существованья вздох глубокий,
Несимметричности в телах,
Почти проставленные сроки
Ухода из болячек в прах
И глаз усталых отстраненность,
Внутри продуманная речь
В нас выдают бесцеремонность
Надежды, жаждущей прилечь.
Любое пониманье лживо
В своей смиренности тупой.
Существованья без мотива
Не принимает и слепой.
Не врать бодрячеством прилежным,
Не строить замков на песке…
Быть злым, но оставаться нежным,
Не биться, как ведьмак, в тоске.
Не нужно говорить всей правды.
Вся правда – это та же ложь.
Как мысль, что нам уже не рады,
А все, что было, – медный грош.
Есть нечто выше нервных истин,
Воспринимаемых на вкус, —
Нетленная свобода мысли
И пониманья горький груз.
И обрамленный белым снегом
Блеск лысины над взгорком лба…
Есть
