и обиды. Самойлов молчал. Ударить он бы ее не смог, даже если бы очень захотел. От мысли, что там, в гостинице, поднял на нее руку, становилось не по себе, он не мог объяснить, как это вообще произошло. Опомнился, только когда замахнулся второй раз. А уж опять взять ее силой…
– Твоя драгоценная сестра не сделала бы аборт. А я сделала, – продолжила Лиза, так и не сдвинувшись с места. – Вот такая я циничная тварь. Твой ребенок жил во мне уже десять недель, Максимилиан. Десять недель… это два с половиной месяца. И, знаешь, окажись я снова в той ситуации, я бы поступила так же. – Сказав это, она оттолкнулась от стены. Макс шагнул назад, пропуская ее. Лиза, было, направилась к катку, когда он окликнул ее:
– Меркулова. – Лиза повернулась. Лицо мужчины было словно высечено из камня, такими жесткими сейчас казались его черты. В глазах пылал дьявольский огонь. – А ты все-таки тварь.
– Да, Макс. – Она расплылась в улыбке. – Твоя сестра была святошей, а я тварь, да. Доволен?
Он молчал, и Лиза, посчитав, что на этом их разговор закончен, продолжила свой путь. Стоило ей отвернуться, губы ее задрожали, улыбка исчезла. Лиза шла вперед, не замечая практически ничего вокруг себя. Взгляд ее стал безжизненным, глаза наполнились слезами. Она глубоко вдохнула, заставляя себя успокоиться. Нужно хотя бы дотерпеть до дома, а там никто не увидит, какая она на самом деле слабая. Да, как она и предполагала, этот день оказался для нее слишком трудным. Слишком.
***
Вечерняя тренировка для Лизы была куда сложнее утренней. Если утром она, несмотря на моральную вымотанность, все-таки находила силы для того, чтобы вкладывать в свои движения чувства, эмоции, сейчас каждое действие совершалось скорее по инерции. Думала Лиза совершенно о постороннем. Недокрутила оборот во вращении? Да… недокрутила… наверное… Дорожка шагов с ошибкой? С ошибкой… Зато вращение в бильмане получилось бесподобное. Потому что его Лизе хотелось исполнить именно сейчас, она вообще любила этот элемент.
Макс пронесся рядом с Лизой, набирая скорость для прыжка. Меркулова проводила его взглядом и отъехала в сторону. Она уже стала привыкать к его штучкам. Человек ведь ко всему привыкает…
Если утром Самойлов практически не обращал на нее внимания, сейчас Лиза так и чувствовала его прожигающие взгляды. Один раз он все-таки вынудил ее прижаться к бортику, но в основном дистанцию держал.
Примерно в середине тренировки Миронов раздал спортсменам указания, а сам пошел в кабинет, чтобы сделать несколько срочных и важных звонков.
– Лиза, поработай с риттбергерной тройкой, поняла? – переспросил он у девушки и, дождавшись от нее утвердительного кивка, удалился.
Меркулова осознавала, – тренер догадался о том, что сегодня ничего толкового она изобразить не сможет, поэтому и не стал ее сильно грузить. Ну вот зачем ей нужна эта тройка, когда с риттбергером у нее и так все в порядке? Только время тратить. Может быть, она бы даже немного поспорила с Мироновым, но только не сегодня.
Чем
