кровавого нашествия – дело великое и славное.
– Массы клюнули, – заметил Нож. – Они готовы отправиться навстречу смерти.
– И это все, на что они годятся, – заметил Лебедь.
– Почему? – спросила Баба.
– Вы неорганизованны, – задумчиво пояснил Корди Мэзер. – И тут ничего не поделать. Ни один человек из главных сект не подчинится приказу члена другой секты.
– Совершенно верно. Религиозные конфликты не позволяют создать единую армию. Может, набрать три армии? Но тогда высшие жрецы могут использовать их для сведения счетов между собой…
– Вот бы сжечь все храмы да жрецов передушить, – проворчал Нож.
– Такие же чувства часто выражает мой брат, – сообщила Баба. – Мы с Копченым полагаем, что массы пойдут за чужаками, умеющими воевать, но не принадлежащими ни к какой фракции.
– То есть хочешь сделать меня генералом?
– Лебедь, – захохотал Корди, – кабы боги мнили о тебе хоть половину того, что ты о себе мнишь, ты давно правил бы миром! Думаешь, ты и есть то чудо, которое Копченый видел во сне? Не собираются тебя производить в генералы, успокойся. Может, разве для виду, пока не надоешь.
– Чего?!
– А кто говорил, что провел в армии два месяца и даже в ногу шагать не выучился?
– А-а… – Лебедь чуть поразмыслил. – Кажется, понимаю.
– Вы действительно будете генералами, – сказала Баба. – И в основном нам придется полагаться на практический опыт господина Мэзера. Но последнее слово будет за Копченым.
– Нам необходимо выиграть время, – подхватил колдун. – Много времени. Скоро Лунотень двинет объединенные силы, числом пять тысяч, на Таглиос. Нельзя потерпеть поражение. Если имеется хоть малейший шанс, мы должны выиграть.
– Мечтать не вредно…
– И вы готовы за это заплатить? – спросил Корди, словно полагал, что задача выполнима.
– Готовы, – ответила Баба. – Любую цену.
Лебедь все смотрел на нее и наконец не смог более удерживать за зубами тот самый вопрос:
– А ты, госпожа хорошая, кто такая будешь? Обещания ваши и планы…
– Я Радиша Дра, господин Лебедь.
– Мать честная, – пробормотал Лебедь. – Старшая сестра князя…
Та самая, которую многие называют истинной владычицей здешних мест.
– Я что-то такое подозревал, но… – Лебедь был потрясен, взволнован и напуган. Однако он был бы не он, если бы не развалился в кресле, не скрестил руки на животе и не спросил с широкой улыбкой: – Так что же мы с этого будем иметь?
8. Опал. Воронье
На первый взгляд империя сохранила свою целостность, однако развал старого порядка зашел далеко. Гуляя по улицам Опала, чувствуешь всеобщую расслабленность. Ходят наглые слушки по поводу новой смены власти. Одноглазый говорил об оживлении черного рынка – в этом вопросе
