некоторые кирпичи под другим углом и на другое место. Тем временем весенний дождь заливал все без разбору: плащ, шляпу, крышу фургона. Роуч обратил внимание, что во время всех этих разнообразных манипуляций правое плечо Джима не шевелилось, а оставалось приподнятым, будто под макинтошем у него лежал булыжник. Ему стало любопытно, не горбун ли Джим, и у всех ли горбунов горб болит, как у него. И еще он взял на заметку, что люди с больной спиной, оказывается, широко шагают – наверное, чтобы таким образом сохранять равновесие.
– Новенький, да? Ну а я вот совсем уже не новенький, – продолжал Джим гораздо дружелюбнее, потянув за одну из подставок. – Я уже старенький. Старый, как Рип ван Винкль, если хочешь знать. Даже старше. Друзья у тебя есть?
– Нет, сэр, – ответил Роуч безразличным тоном, которым школьники обычно отвечают «нет», стараясь вызвать положительный отклик у тех, кто их спрашивает. Джим, однако, не откликнулся вовсе, и Роуч вдруг ощутил странное волнение и надежду, почувствовав родственную душу.
– Меня зовут Билл, – сказал он. – Меня окрестили Биллом, но мистер Тэрсгуд зовет меня Уильям.
– Билл, да? Бил, да не добил. Дразнят тебя так?
– Нет, сэр.
– На самом деле хорошее имя.
– Да, сэр.
– Я знал многих Биллов. И все они были хорошими ребятами.
Таким образом, начало знакомству было положено. Джим не прогонял Роуча, и тот продолжал стоять у кромки, вглядываясь вниз через забрызганные дождем очки. Кирпичи, как он успел с ужасом заметить, Джим вытащил из-под парника для огурцов. Некоторые из них, правда, еле держались, поэтому Джиму не составило труда расшатать их так, чтобы вытащить совсем. Роучу показалось замечательным, что человек, только-только приехавший в школу Тэрсгуда, с таким хладнокровием приспосабливает школьное имущество для своих целей, а вдвойне замечательным было то, что Джим подсоединил шланг к пожарному гидранту и устроил себе личный водопровод, хотя насчет этого гидранта существовало особое распоряжение: даже тому, кто его просто потрогает, могло здорово влететь.
– Эй, Билл! У тебя, случайно, не найдется такой простой штуки, как стеклянный шарик?
– Простите, чего, сэр? – переспросил Роуч, ощупывая карманы.
– Шарика, старик. Круглого стеклянного шарика, маленького такого. Разве мальчишки сейчас не играют в шарики? Мы играли, когда я учился в школе.
У Роуча шарика не было, но вот у Апрахамяна была целая коллекция, привезенная из Бейрута. Роучу потребовалось меньше минуты, чтобы сбегать в школу, получить один шарик под строжайшую ответственность и, запыхавшись, вернуться к Яме. Здесь он замешкался: по его представлениям, Яма теперь принадлежала Джиму, и поэтому требовалось разрешение на то, чтобы спуститься туда. Но Джим исчез внутри фургона, так что, подождав минуту, Билл с опаской шагнул вниз по склону и протянул шарик через дверной проем. Поначалу Джим его не заметил. Он прихлебывал
