скажем, чемпионатов мира, где состав участников бывает и посильнее.
Это «другое» было безумнейшим, не видным глазу внутренним напряжением, когда можно блестяще выступить всего за несколько часов до финала, а выйдя на главный старт, внезапно почувствовать, что не осталось ни сил, ни мыслей, кроме одной. Мерзкой и гаденькой: «Скорее бы все кончилось».
Вот еще одна картинка олимпийских времен: все тот же пресс-центр. Глубокая ночь, включенные на полную катушку кондиционеры гоняют по помещениям ледяной ветер, выстуживая все вокруг до такой степени, что приходится выходить на улицу – греться. И горстка российских журналистов у телеэкранов. А на них безостановочно повторяется в записи один и тот же сюжет: полуфинальный баскетбольный матч Объединенная команда – Хорватия, его последние секунды. Пас Александру Волкову – и тот не попадает в корзину…
Как ни парадоксально выглядит это со стороны, олимпийскими чемпионами частенько становятся отнюдь не фавориты, а те, кто смог (какой ценой – это уже другой вопрос) не сгореть в безумной топке человеческих страстей, спрессованных в считаные дни и часы.
Только в 1992-м, в бассейне «Монтжуик», от этого понимания всем нам было, увы, не легче. Китаянка, почувствовав себя в безопасности, вмиг превратилась в прежнюю беспощадно безошибочную Гао, и надеяться, что она дрогнет, было наивно.
… У выхода на улицу меня неожиданно окликнул знакомый еще с первых дней Игр парнишка-американец, приехавший в Барселону поглазеть, пообмениваться значками и эмблемами: «Поздравляю!..» А я, машинально протянув ему значок, вдруг, сама того не ожидая, расплакалась.
Он покрутил в руках металлическое изображение советского флага и вдруг сказал:
– У вас нет страны. Но вы – великая нация. Если способны так расстраиваться из-за серебряной олимпийской медали…
Еще один парадокс: за тех, кто в 1992-м входил в Объединенную команду, а после, волею судьбы, оказался в самых разных странах, все последующие годы, что они продолжали выступать, я болела, как за своих. Не получалось, например, глядя на всевозможных борцовских чемпионатах на Алика Тер-Мкртчана, который выходил побеждать уже в костюме немецкой сборной, забыть, как горько он плакал в том пустом коридоре олимпийского зала, став вторым…
Совместно пережитые, пропущенные через себя трагедии – тот же цемент в человеческих отношениях. Счастливые и горестные моменты – у каждого свои – сроднили с Барселоной всех, кто был на тех Играх. Просто у нас воспоминания остались ярче. Все-таки именно наша команда тогда оказалась сильнейшей.
… А ведь для кого-то Барселона – это просто один из городов мира…
1994 год. Лиллехаммер
Глава 1. Вот моя деревня…
Олимпийские игры 1994 года в Лиллехаммере стали для меня первым журналистским опытом работы на подобных соревнованиях в одиночку. Опытом уникальным и поистине неоценимым.
То,
