столовой, на трибуне. И отправляла, отправляла, отправляла. По утрам, когда в пресс-центре раздавался дежурный звонок из «СЭ» и голос главного редактора произносил вместо приветствия: «Ну ты даешь!..» – я понимала: в благодарность за предоставленную мне возможность увидеть Игры своими глазами я готова свернуть горы.
Глава 2. Люба, братцы! Люба!
В день старта гонщиц на самой короткой лыжной дистанции – классических пяти километрах меня чуть свет разбудила Рая Сметанина:
– Вставай, соня. Если хочешь понять, что такое лыжи в Норвегии, пойдем с нами.
Сметанина и Кулакова располагали в отличие от аккредитованных репортеров только билетами на лыжный стадион. А значит, добираться к месту гонки им каждый день приходилось пешком. Благо, наш дом располагался на соседней с лыжной трассой горе. Всего в часе с небольшим ходьбы, а точнее – козлиного карабканья по скользким буграм.
К месту старта мы добрались за полтора часа до начала гонки. Сметанина оказалась права: этого времени хватило с лихвой, чтобы досконально понять, почему жители Лиллехаммера готовы вставать до восхода солнца, чтобы хоть краешком глаза увидеть сильнейших гонщиков мира. Лыжи в Норвегии – не хобби и даже не спорт, а образ жизни. Люди шли на стадион семействами: с термосами, бутербродами и специальными подстилками (чтобы не стоять на промерзлом, леденящем снегу), подталкивая детей постарше, а малышей просто посадив на плечи и в рюкзаки, торопились, чтобы занять места поближе к старту и финишу.
Я, честно говоря, посчитала случайностью, когда на очередном повороте идущий впереди норвежец посторонился, чтобы освободить нам дорогу, и вдруг застыл как вкопанный: «Сметанина?! Кулакова?!» А стоило нам появиться на трибуне, как по ней моментально понеслось то же самое: «Кулакова!!! Сметанина!!!» Еще через минуту болельщики начали становиться в очередь – за автографами…
Самые большие мои опасения – превратиться за полтора часа в снежного человека соответствующей температуры – тоже развеялись сразу. Прямо на стадионе два десятка добровольцев по очереди, разбившись на пятерки, устраивали танцевально-гимнастическое действо, а трибуны в заданном музыкой ритме колыхались в непрерывном скачущем экстазе. Любое событие на лыжне: виражи специальной машины, чуть свет нарезавшей пятикилометровую лыжню, старты патрульных групп, раскатывающих готовую трассу, – встречалось воплями восторга. И к тому моменту, когда в стартовом загоне появились первые участницы, толпа была наэлектризована до предела.
Как мы болели за Егорову! Наученные горьким опытом ожидания победы на самой первой, пятнадцатикилометровой дистанции, где Люба проиграла знаменитой итальянке Мануэле Ди Чента, мы говорили о чем угодно, только не о том, что Егорова может выиграть. После поражения Люба выглядела настолько расстроенной, что, казалось, она может просто не успеть забыть о первой гонке и целиком настроиться на новый бой.
Но она выиграла.
Потом Егорова обессиленно сидела
