Иду. Больно от холода и от обиды. «Гадкий автобус», – думаю. Прекрасно помню, как боялся опоздать. На улице страшный мороз, руки-ноги немеют, а иду себе – рыдаю.
– Плакал всё время, что шёл?
– Ну, почти. До школы остаётся, в общем, шагов сто, не больше. Я помню, что еле шёл. Руки в рукавицах уже занемели, потому что сами рукавицы от слёз промокли. Ушей, носа, щёк не чувствую. Глаза не видят толком ничего. Слёзы замёрзли на ресницах. Пальцев на ногах словно и нет. А в голове одно – «Лишь бы не опоздать! Лишь бы последним не прийти!»
– Вот дурак! Прости, конечно…
– Иду. Мне сзади вдруг кричат: «Мальчик! Мальчик, стой!» А я даже не сразу понял, что мне кричат, и ещё с десяток шагов протопал. Догоняет меня девчонка. Взрослая. Старшеклассница. «Мальчик, – говорит, – стой! Ты варежку потерял!» Я остановился, обернулся. Она мне рукавичку суёт, а сама смотрит на меня так… Испугалась, короче. А я стою и совершенно не понимаю, что она от меня хочет.
– Представляю…
– Да уж, представь себе. Стоит такой перед тобой – синий, уж белый даже, весь в слезах замёрзших, с портфелем порванным, и смотрит на тебя…
– И не понимает ничего…
– Да, абсолютно.
– Ну?
– Что тут… Берт она эту рукавичку мою, что, и правда, с руки слетела, а я даже и не заметил, и надевает мне на руку. Я, кажется, как-то сподобился сказать спасибо, но думаю, что вышло, конечно, ужасно. А она… Я и не понял тогда. Она так фыркнула, ухмыльнулась, мол: «Сопляк жалкий!» и дальше пошла. В школу. А я за ней поплёлся.
– Я не думаю, что она вот так фыркнула.
– Да так, я точно помню.
– Нет, ты… Ты просто не понял, не понимаешь.
– Что ж я не понял?
– Не скажу.
– Ну что? Говори!
– Ты в школу попал?
– Попал. Дошёл, конечно. Целый день у батарей отогревался.
– Вот! Это самое главное.
Парикмахер
Сиди спокойно, парень, и не двигайся. Ты никогда не замечал, что ты никому не нужен? А? Никому. Ни той толпе за окном, ни своим дружкам-недомеркам, ни своей мамаше и своему папаше – никому. Всем нет до тебя никакого дела. Смотри – ты сидишь тут, а им наплевать, где ты сейчас. Да что там, ты и сам себе не нужен. Твои ноги не слушают тебя и несут твоё тельце куда хотят, твои руки работают независимо от того, хочешь ты или нет. Ты и мне не нужен, твою мать.
Старик, что ты несёшь? Я пришёл сюда… подстричься, а не слушать твой старческий бред. Подстриги меня и всё…
Заткнись и успокойся. Я знаю, чего ты хочешь. Я знаю, чего вы все хотите… Хорошей стрижки да за маленькую плату. Только вот с чего тебе хорошая стрижка, если ты никому не нужен? Всем наплевать на тебя, и уж тем более на твою стрижку.
Всё, хватит. Меня уже тошнит от твоей болтовни. Если не будешь стричь – я пошёл отсюда…
Сиди, твою мать! Тебя тошнит от того, что ты перепил вина со своими дружками,
