знал. Заодно, выжига Наташа широко приторговывала плодами нашего труда. Я масло сливочное сбивал и сыр со сметаной делал, простоквашу, сливки и творог. Она все это оптом передавала родителям в Смальцо и Зельма Карловна продукты продавала. Понятное дело, что никаких денег после этих сделок купли-продажи мы не видели.
– И в кармане бабло, и с души слегло, – как говорила Наташа.
Я вообще с искренним удивлением узнал о существовании «карманных денег» у детей только через несколько лет после этого. Как-то повезли нас из школы в райцентр проходить комиссию в военкомате. Туда довезли, а назад своим ходом. Мне пришлось на попутках добираться – денег на рейсовый автобус не было.
Потом «королева грошовых интересов» Наташа, понемногу передушив, проредила поголовье индюков, этих милых и отзывчивых птиц, певших со мной «а капелла» и скормила жадной ораве своих ненасытных родственников. Затем и курей с утками постигла эта неотвратимая как Рок судьба, но это было позже. Таким уж была Наташа существом – даже птицам не могла простить робких попыток сопротивления.
II
«И эти люди учат меня не ковыряться в носу?»
Став законной супругой простодырого телепня Вити и полноценной хозяйкой в доме, пергидролевая шишига развернула настоящий террор против нас с Пашкой. Для начала категорически потребовала:
– Будете назвать меня милостивой матушкой и нашей благодетельницей, Понятно, дебилы?
– Вы в попадьи метите? – поинтересовался я после выслушивания этого помпезного бреда. – И не дебилы мы вовсе.
– При чем тут попадья? – занудным голосом приоткрыла свое искаженное представление сельской жизни. – Благовоспитанные деревенские дети именно так должны называть матерей. Если они не дебилы, конечно. К вам, дебилам, это, как вижу, не относится.
– Мы не дебилы!
– Значит, вы УО, не способные понять, что являетесь дебилами!
– Почему это мы дебилы?
– Понятно почему, уродились вы такими. Мамаша ваша была чокнутой по всей пустой башке и вы такие же. Витя, твои дети просто-напросто отъявленные недоумки.
– Странная парадигма совершенно не совместимая с реальностью. Тетя Наташа, при всем моем уважении, вы всё-таки матерью нам не являетесь. Как мы можем называть вас матушкой? – вполне резонно возразил я, пытаясь призвать на помощь логику.
Откуда мне тогда было знать, что подобным существам, порожденным Мировым Злом,
логика совершенно чужда? Мои слова были немедленно восприняты истеричной Наташей как casus belli21.
– Ах ты, навозник сраный, баран тупорогий! Ты меня еще учить будешь? При маме рот боялись открыть, а тут осмелели, змееныши! Я тебя по полу, как дерьмо, размажу! Распустила я вас!
– Почему
Повод к войне (лат.).
