в ужасе закрыл глаза. Ему стало страшно, что с ним будет потом, когда его убьют? Неужели оставят на съедения зверям?
Услышав меч рассекающий воздух, юноша ещё сильнее зажмурился. И когда, он должен был коснутся его шеи, Альбрехта вдруг окутал свет, и меч разлетелся вдребезги. Юноша ничего не понимал, его откинуло на спину, при этом веревки, связывающие ему руки, лопнули.
Раздались крики ужаса, поднялся столб пыли, воздух как будто нагрелся. Альбрехт находясь в этом световом коконе видел только отдельные моменты. Он слышал хлопанье больших крыльев и чей-то громкий раскатистый голос.
Из возникшего неоткуда вихря вышла высокая женщина с большими крыльями за спиной. Её лицо закрывала маска, в виде птичьей головы. Делая её вид ещё более устрашающим.
Закричав что-то на непонятном языке, она вскинула руки, и сделала то, что привело оставшихся в ужас. Она превратила в прах тех, кто ранее пытался убить Альбрехта.
Юноша всё ещё лежал на земле, тяжело дыша. Он не мог даже голову поднять. Вдруг в белом тумане, он услышал довольно таки приятный голос.
– Всё уже позади! Возвращайся в Зарганс, тебя ждёт один человек, который отдал все свои силы, чтобы завершить заклинание! Ты знаешь, как ей их вернуть обратно! Знаешь! Ведь в твоём сердце есть то, что поможет тебе!
Альбрехт не увидел, как над ним что-то наклонилось, он увидел только руку. Она прикоснулась к его щеке. В один миг боль, что мучила его уже несколько часов после ранения, пропала; словно по волшебству на его теле не осталось ни одного шрама, полученного им в бою.
Альбрехту стало так легко и спокойно. Всё было так не важно. Глаза у него сами собой закрылись, и он просто потерял сознание.
Глава 8. Несложное поручение
Тишину разорвал раскат грома, несколько раз подряд сверкнула молния.
Каменные изваяния на карнизе здания угрожающе смотрели на любого, кто подымался по лестнице. Массивные колоны, на капителях которых изображалось солнце, сейчас были оплетены растениями.
Дождь не прекращаясь шёл уже который день. По ступеням стекала вода, растекаясь внизу лестницы. Природа будто бы показывала всю свою скорбь, всю свою боль, в зловещем завывании ветра, в мелодии дождя.
По каменным ступеням, закутавшись в плащ из звериных шкур, подымался мужчина. Здание находилось на самой вершине горы, и к нему вело две сотни ступенек, не считая дороги. Вспышки молний только придавали этому и без того угрюмому зданию, что-то неприятное.
Когда мужчина поднялся на самый верх лестницы, его взгляд скользнул по архивольту. Дверей, как таковых здесь не было. Шагая по коридору, освещенному только свечами, он не старался ступать тихо. Его шаги разносились гулко по всему зданию. Их только заглушал звук играющего органа.
Музыка совпадала с погодой. В большой комнате, также погруженной в сумрак, за просто огромным органом сидела, сгорбившись старая женщина со сморщившимися руками, дряблой кожей. Её длинные седые волосы, не собранные в прическу, трепал ветер, который свободно
