произнёс он с большим достоинством. – Нет такого пункта в контракте! Это всё необоснованные сплетни! Если я захочу, никто не помешает мне жениться. Но я не хочу. Мне только тридцать пять лет. И у меня неудачный опыт в прошлом.
Саша понимающе закивал. У него тоже имелся в прошлом один неудачный опыт. Это когда он хотел совсем немножко взорвать дверь, а оказалось, что сера от десяти коробков спичек – это очень даже «множко». Эту мысль потом разделяли и доктор в травмпункте, и плотник, и вообще все.
Писатель опасливо косился на проплывавшую мимо автобуса степь с низкими горами, скрывавшими искусственное водохранилище. Прямо сквозь горы и долины вела наполнявшая водохранилище толстенная труба. Гаврилову, в этот момент случайно увидевшему Лепота в зеркальце, показалось, что тот жалеет, что сел у окна. Гость как будто боялся и этих гор, и зарослей кустарника.
– Нельзя ругаться с женой! – строго сказал Саша. – Если мужчина не ругается, тогда жена ему кого-нибудь родит и у него будет большая популяция.
– А если не захочет? – вяло поинтересовался Лепот.
– Тогда надо ей строго сказать: «Ты хочешь популяцию или не хочешь? Как мы с тобой договаривались?»
Косте тоже хотелось принять участие в разговоре, суть которого он не очень понимал. Он поёрзал-поёрзал и потом выпалил:
– Пап, знаешь, что я видел? Я три раза видел женитьбу мух!
Папа кивнул.
– Ясное дело, все видели… Хотите заедем на водохранилище? Оно, правда, обмелело сильно, – предложил он.
– Нет-нет-нет! – выпалил Саша. – Это там, где я по пояс в грязь провалился! Деревьями в меня бросали, чтобы я вылез! Нет уж, больше вы меня в грязь не заманите!
– Мы не бросали в тебя деревьями! Мы давали тебе опору! – заметил Петя.
Саша предложил ему самому провалиться в грязь и пообещал, что будет кидаться в него пнями и брёвнами, пока у Пети не возникнет опора.
Из-за бесконечных остановок дорога к Соколиному растянулась часа на четыре.
Дети, чтобы не ссориться, играли в города. Их названия почему-то часто заканчивались на «А», и Саше разрешалось все время повторять «Алма-Ата», чтобы он не думал по два часа и не задерживал игру. Алёне это надоело:
– Чего он всё время «Алма-Ату» повторяет?! Есть ещё Аддис-Абеба, Алупка, Алушта, Акапулько, Америка, Антарктида… Ой, Акапулько на «о»!
– А Антарктида вообще не город! – ехидно добавила Катя.
– Как это не город? Она уже утонула!
– Утонула Атлантида! Антарктида пока ещё плавает. Ладно, всё, мелочь, играем дальше!
Однако города уже всем поднадоели, и Петя объявил Вику проигравшей на том основании, что она не может придумать город на мягкий знак, хотя раньше из этого проблемы не делали и говорили слово на предшествующую букву.
Километрах в десяти от Соколиного, там, где уже угадывалась близость гор, которые то там, то здесь вылезали из земли отдельными каменными пластинами, мшистыми
