пройдя несколько шагов, он продолжил, прерванный застольем – «Божьим судом», утренний диспут,
– Осязаемая нами Натура – это вселенная разделенная на четыре части – бытия: творящее, но само несотворённое; сотворённое и творящее; сотворённое, но уже нетворящее; несотворённое и следовательно и нетворящее. Под осязаемым, я подразумеваю так же и умственное, то есть образно-мыслительное постижение, к которому я отношу так же и молитвенный опыт.
–Точнее сказать мистический, а умственное постижение уместнее называть метафизическим, – дополнил сентенцию друга Алексей.
– Согласен, хотя это роли не играет, ибо понятие творящее, но само не сотворённое необходимо считать Богом, о котором нам знать не положено – торопливо продолжил Василий, усиленно соображая, где его друг поставил логическую ловушку в сказанном предложении о метафизике и мистике.
– Нет, в этом случае, мы подходим к ереси, ибо молитвенное постижение благодати присутствует, а это значит, что всё-таки Бог, в проявлении благодати, постижим и осязаем. Конечно не выходя за рамки разумного, то есть ограниченного постижения Бога, ограниченным человеческим разумом.
–Все в рамках разумного,– согласился Василий, перебивая вербальные рассуждения друга.
– Так, если есть молитвенное постижение Бога, то должно быть и постижение врага рода человеческого, который есть дух бесплотный, но явственный,– продолжал Леха.
–Не согласен,– ответил Василий.
И продолжил скороговоркой, боясь быть прерванным новой сентенцией Лёхи,-
– Опыт, то есть факт, имеющийся в наличие, говорит, что ты Лёша не прав. Когда с Хутыни Бесов сгоняли, они в дом наш влетели, и кружки побили, а пращур мой дом спалил и бесов с ним, значит явственные они и из плоти, – с радостью победителя сказал Василий.
Обогнув апсиду Николодворищенского собора, словно в доказательство своим словам он увидел странную, почти мистическую сцену. Четыре бесовские хари вместо христианских лиц и эти хари бьют святого человека перед храмом. От увиденного, он опешил и ткнул Лёху локтём под ребро. Тот тоже встал и от удивления рот открыл. Но друзья быстро взяли себя в руки и, не сговариваясь, решили встать на сторону сил небесных против сил адских. Лёха ударил первым. Когда от его удара, правой в левую скулу ближнего черта, харя отлетела, он с удивлением обнаружил, что ударил он не чёрта, а Поросю плотника. Порося от удара взвизгнул как порося и, пользуясь тем ускорением, что дал ему Лёхин удар, побежал в сторону церкви Параскевы Пятницы так быстро, что Васькин пудовый кулак лишь чуть задел его спину. Васька от обиды крякнул и со злости двинул левым в под дых ближайшего беса, который от удара скрючился и сел на землю едва дыша. Двое других, увидев это, кинули битого монаха Арсения в руки спасителей, сами поспешили скрыться с места преступления неузнанными. Вася наклонился к сидящему на земле разбойнику снял с него берестяную маску
