в бока, смотрел на своего принца сверху вниз, и едва заметно улыбался.
– Конечно, сам, ваше высочество. Неужели вы полагаете, что здесь, в замке Энц, есть иные целители? Или что Аламар Нирс решил проявить милосердие, оставив своему личному врагу то, что облегчит его состояние?
– Личному врагу… – эхом повторил Ксеон, – нда…
И уже уверенно сел на тюфяке.
Боль ушла, на ее место пришло неистовое желание что-то делать, предпринимать… Убраться из этой протухшей, мерзкой дыры под названием замок Энц.
Ксеон с силой провел пальцами по лицу. Способность мыслить возвращалась, и это радовало.
– Хорошо, что ты тогда выжил, – сказал он, – правда, я… постоянно вспоминал о тебе.
– Выжить было непросто, ваше высочество.
– Полагаю, тебя взяла наша драгоценная инквизиция?
– Верно, – Эльвин прошелся по камере, – и это не самые лучшие мои воспоминания, если вы понимаете, о чем я.
– Понимаю, – он выразительно ткнул пальцем в ошейник.
– Сперва я отбывал наказание в Эльбаррасе, – глухо сказал Эльвин, – это очень… обидно… осознавать, что днем раньше ты был богат, знатен и перед тобой открывались все двери, а теперь ты – куча дерьма, на которую, не задумываясь, наступает смотритель тюрьмы. Я был лишен всех титулов и званий, магической степени по целительству. Но вел себя примерно, за что его величество помиловал меня и отправил в ссылку. В замок Энц.
– Меня во всем винишь? – прямо поинтересовался Ксеон.
– Да вы-то тут при чем? – и снова ничего не прочесть в глазах, – вы ж меня к себе цепями не приковывали, я сам пошел. Потому что считал, что наделять механоидов подобием жизни, отбирая при этом свободу, противно закону Всеблагого.
– А сейчас как полагаешь?
Эльвин остановился напротив светильников. Ксеон только и мог, что пялиться в его широкую спину. Предпочел бы смотреть прямо в глаза, чтобы понять наконец, друг или враг перед ним, но – не в том был положении, чтоб приказывать.
– Мои взгляды не изменились с тех пор, – ответил Эльвин, помолчав.
– Это хорошо, – сказал Ксеон, – потому что мои тоже остались прежними.
Эльвин резко крутнулся на каблуках, бросил раздраженно:
– Но это не значит, ваше высочество, что я кинусь снимать с вас ошейник.
– Я и не просил бы. Я ведь знаю, что Аламар постарался сделать так, что любой, кто его расстегнет, получит такой заряд магии контролера, что мало не покажется. Наверняка все здесь уже об этом осведомлены, э?
– Чета Эрве точно в курсе. Наверняка мастер Нирс передал им предписания.
– Хм.
И мысли отчего-то снова вернулись к служанке.
Вряд ли ей кто-то счел нужным что-либо объяснять.
И точно так же вряд ли она бросится расстегивать кожаный ремешок, испещренный символами заклинания…
Но выход всегда есть. И с этим он тоже что-нибудь
