Сесила и 14 июля высказала свое мнение Трокмортону: если Мария откажется от претензий на престол, прежде чем покинет Францию, а также ратифицирует договор, как того требовала статья об исполнении, ее могут признать наследницей Елизаветы. Только в этом случае она может направляться в Шотландию через Дувр, а также возможно будет организовать беседу двух королев, которая, как сухо напомнили д’Уазелю, должна быть «дружеской встречей» для подтверждения «мира».
В это время Сесил переписывался с Мейтландом, но их видение ситуации было слишком разным. Если Мейтланд пытался «увлечь» Марию в сторону компромисса с Англией и настаивал, что она может стать наследницей Елизаветы без ратификации договора, то Сесил требовал от нее не только отказа от претензий, но и ратификации.
В сущности, Сесил блокировал шотландский план, отвергая любую сделку без ратификации. Более того, такое поведение Сесила выдало его тайную мысль, когда, согласившись, что Мария будет признана наследницей Елизаветы, он вдруг прибавил: «Господь пошлет нашей госпоже мужа, а посредством него и сына, и мы можем надеяться, что у наших потомков родится наследник мужского пола».
Эти слова явно указывали, что даже если бы удалось достигнуть согласия, Сесил намерен сделать все, что в его силах, чтобы убедить Елизавету выйти замуж и родить детей, тем самым навсегда исключив Марию из числа претендентов на английский престол. «Этот вопрос, – заключил он, – слишком велик для слабых людей и слишком глубок для простых; Ее королевское Величество знает о нем. И на этом я закончу».
20 июля в Сен-Жермене Мария завершила прощальное турне по Франции. В ее честь был организован трехдневный праздник, на котором Ронсар по-прежнему восхвалял «красу и славу наших дней, укрощающую королей и народы».
Она уехала из Сен-Жермена 25 июля и в сопровождении дядей и многочисленной свиты направилась на север к портовым городам на побережье Ла-Манша. Чтобы сбить со следа английских шпионов, о месте и времени прибытия распространялась ложная информация. Тактика оказалась настолько успешной, что когда в последний момент Елизавета смягчилась и все-таки подписала охранную грамоту, документ не смогли доставить Марии. Никто не знал, где находится ее кортеж, и королеве Шотландии пришлось путешествовать без него.
10 августа Мария добралась до Кале, немного отдохнула и через четыре дня, утром 14 августа, поднялась на борт своего корабля. Это путешествие стало одним из последних предприятий, организованных для нее дядями. Во время плавания Марию сопровождали лишь маркиз д’Эльбёф и два его старших брата. С ними также был старший сын коннетабля Анри, который вернулся во Францию примерно через месяц после прибытия Марии в Эдинбург, и она любезно отправила его отцу письмо благодарности. В составе дипломатического эскорта был ловкий дипломат и интеллектуал Мишель де Кастельно, сеньор де Мовиссье, который впоследствии сыграет ключевую роль как один из французских послов в Шотландии
