покой и тишина, которую я так ценю.
– Эмми, дорогуша, привет, – с широкой улыбкой пропел Сэм, как только я переступил порог библиотеки.
Он работает здесь уже около пяти лет и, разумеется, знает каждого посетителя в лицо (потому что активных читателей можно сосчитать на пальцах). С ним довольно приятно общаться.
– Привет. Как отдохнул? – я возвратила ему такую же тёплую улыбку и протянула свой читательский билет.
– О, прекрасно! Летали с семьёй в Италию. А ты?
– Круто! Ну я просидела дома почти всё лето, но не жалуюсь.
– Берёшь в этом году репетиторство?
– О нет. Точно не в этом семестре. Самой бы дожить до Рождества.
Сэм негромко рассмеялся и покачал головой.
– Да уж, вас в этом году, похоже, нереально грузят. Даже главные сорвиголовы за ум с первых дней взялись, – понизив голос до шёпота, проговорил парень и кивнул в сторону дальних парт.
Я проследила за его взглядом и увидела, конечно, Уильяма Купера. Как же иначе? Кто ещё мог испортить мне это идеальное утро, если не Мистер Зазнайка? Купер, видимо, почувствовав на себе мой взгляд, поднял глаза, и на его лице мгновенно появилось выражение вселенского презрения. Господи, как же он меня бесит! Я, недолго думая, отплатила ему той же монетой и, прихватив с собой учебники, направилась в противоположный конец зала, предварительно попрощавшись с Сэмом и поблагодарив его за подобранные книги.
Пока я искала нужную информацию и переписывала её себе в тетрадь, несколько раз ловила на себе недовольные взгляды Купера. Это вполне обычное явление. Так проходит большая часть наших встреч: мы обмениваемся презрительными взглядами, перекидываемся парочкой злостных комментариев в адрес друг друга и расходимся. Есть в этой странной стабильности своё очарование, согласитесь. Честно говоря, я даже не помню, с чего именно началась наша вражда. Но, кажется, я с первой секунды поняла, что он до невозможности раздражающий, заносчивый идиот со смазливой физиономией и толстым кошельком, на который все и клюют. Только я никак не возьму в толк, почему Бёрнс его защищает. Как оказалось, Изабель вполне адекватная, без этих пижонских заморочек, хотя и состояние её лицевого счёта ещё до свадьбы их родителей было немногим меньше, чем у Уильяма. Как же так получилось, что она не просто поладила, но и по-настоящему сдружилась с самым гнилым человеком? Это, пожалуй, навсегда останется самой большой загадкой для меня.
Отбросив подальше мысли о мистере Я-лучше-всех-потому-что-мой-папаша-президент-самой-крупной-компании-в-Лондоне, я закончила работу к полудню и с чистой совестью отправилась в столовую, где меня уже поджидали Луи и Роуз.
– О, какие люди на блюде! – в своей привычной манере проорал Хантер и запустил в меня огрызком печенья, от которого мне, к счастью, удалось увернуться.
– Ты просто невыносим, – буркнула я и устроилась напротив этих двоих. – Есть новости?
