Мы не на прогулке.
Мысль о цели их путешествия отозвалась в груди у Брента рвущей болью.
В дверь трижды постучали. Два выхваченных револьвера взметнулись дугами вдоль рубахи Длинного Клэя. В замке жалобно скрипнул ключ. Дверь открылась. За порогом, в коридоре, держа в левой руке два куска баранины, стоял Штукарь, низенький и толстенький седоволосый негр в красно-коричневом костюме, куда более приличном, чем те, в какие вырядились белые люди.
Увидев перед собой два черных ствола – один смотрел ему в лицо, другой целился в сердце, – он не выказал страха и с набитым ртом произнес:
– Если дело в баранине, можем обсудить.
Высокий стрелок убрал оружие и отвернулся.
Штукарь проглотил прожеванное, переступил порог и закрыл дверь.
– Утро доброе всем.
– И тебе тоже, – сказал Брент.
– Доброе утро, – прохрипел Стиви.
Негр протопал к подоконнику и протянул кусок главе семейства.
– Как ты любишь.
Джон Лоуренс Плагфорд покачал головой и снова устремил взгляд в серый рассвет за окном. Растрепанная и торчащая во все стороны борода могла сойти за наглядное изображение взрыва негодования.
– Прожарилась как надо, – добавил негр, но и это уточнение не пробудило у папаши интереса.
– Пап, тебе поесть надо, – сказал Брент. – У нас сегодня долгий переход.
Джон Лоуренс взял предложенное угощение, прошептал «спасибо» и повернулся к окну. Кусок баранины в его лапищах смотрелся как музыкальный инструмент, назначения которого он не представлял.
Брент еще раз потянулся, спустил ноги на затертый плетеный коврик и направился к желтому комоду, на котором лежали плоские серые человеческие существа – его вымытое белье.
Стиви повернулся к Штукарю.
– Где индеец?
– Забыл, как его звать?
– Не забыл.
– Имена у людей не просто так. Даже у ниггеров и индейцев.
– Где Глубокое Озеро? – спросил Стиви.
– Глубокие Озера, – поправил негр.
– Но он же один.
– Такое у него имя.
Стиви встал и потянулся.
– Хочешь меня позлить?
– Люди хотят, чтоб их называли правильно. Относись к этому с уважением. Хочешь, чтобы я звал тебя Шкиви?
– Не хочу. Где Глубокие Озера?
– Не знаю.
Брент посмотрел на еще не высохшие подштанники.
– Разве он не остался с тобой вчера у прислуги?
– Индейцев там не принимают, – заметил Штукарь. – Я сказал, что он цивилизованный парень, но они – народ недоверчивый. Глубокие Озера говорил, что встанет где-нибудь на стоянку, а из города уйдет вместе с нами.
Огорченный притеснением туземца, Брент покачал головой.
– Зря он мне не пожаловался.
– Не
