никому не нужной?» Когда он как-то еще раз позвонил и сказал, что снова в Москве, я холодно ответила, что занята все ближайшие дни. Он, вероятно, понял, и больше мне не звонил.
А что будет дальше? Оставаться одной – «кто стакан воды подаст», когда буду больна? Решила, что поселю у себя племянницу, дочку двоюродной сестры. Поэтому впервые с тех пор, как приехала в Москву, решила съездить в Татарстан, так он теперь называется. Не поехала к маме и отчиму, решила повидаться с тетей – Евдокией Семеновной Мальцевой – младшей сестрой отца. Она живет недалеко от Зеленодольска, в поселке Красный Яр. Это между Казанью и Зеленодольском. Собственно, это пригород Казани. Тетя Дуся раза два приезжала к нам в Зеленодольск. И я ездила к ней летом в старших классах на фрукты и помогать в саду. Она была замужем за железнодорожником, жила в собственном доме недалеко от берега Волги. Мы изредка переписывались, и я знала, что мужа она похоронила, живет с дочкой и внучкой.
Нагрянула к тете Дусе как снег на голову. Я помнила дорогу от остановки пригородного поезда. Идти, правда, далековато, а такси здесь нет. Поставила чемодан на крылечке и осматриваю двор и сад. Она вышла, долго всматривалась:
– Оля, это ты? Совсем не узнать тебя. Такая городская дама.
– Я, конечно я, тетя Дуся. А ты совсем не изменилась.
– Ну да, не изменилась. Ты знаешь, сколько мне?
– Конечно, знаю. На пять лет младше папы, значит, тебе сейчас шестьдесят.
– Надо же, не забыла. Ну что ты стоишь здесь? Проходи в дом.
– Да вот, смотрю, что в саду изменилось. Ведь прошло больше двадцати лет.
Мы расцеловались, и тетя Дуся сразу же поставила чайник – напоить меня с дороги чаем. Одновременно тетя Дуся рассказывала о семье:
– Валюше не сладко досталось. Муж пил, с работой не ладилось. Разошлись десять лет назад. Теперь вот одна воспитывает Варюху. И фамилию ей собирается в паспорте оставить свою, девичью. Сама-то она сразу после школы пошла работать в продовольственный магазин продавцом, это очень удобно нам. Варе уже четырнадцать, закончила восьмой класс. Теперь ведь двенадцать лет учатся, не так, как в наше время. Умница, учится хорошо, почти как ты когда-то. Хочет пойти в педагогический институт в Казани. Что ей тут сидеть? Мы с Валюшей ее вытянем, дадим доучиться.
– А в Москву не хочет податься?
– О Москве не думает. Мы там не сможем ее поддерживать. Тут что, Казань, вот она, рядом. На субботу и воскресенье можно домой поехать, отъесться на домашних харчах. Да можно и из дому ездить учиться. Ведь рядом. А в Москве – то ли дадут общежитие, то ли нет. А снимать там жилье, сама знаешь, что стоит.
– Да, одной в Москве не продержаться. Я вон сколько лет пробивалась.
– Но ты у нас сильная, настойчивая. Только что ты матери-то не пишешь ничего? Она не жалуется, но я-то вижу.
– Пока этот там живет, я туда ни ногой. И писать не хочется.
