огромной территории без политического объединения и без создания своей государственности. Были отдельные кипчакские ханы, но никогда не было хана всех кипчаков».
Нашествие монголов действительно причинило огромные беды племенам кипчаков. Плано Карпини, описывая свою поездку через территорию современного Казахстана, счел нужным сообщить, что видел «многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие на земле подобно навозу…». Разрушены и покинуты были и сырдарьинские города, находившиеся прежде под контролем кипчакских ханов. Как писал ал-Умари, «в Туркестане теперь можно найти только развалины, более или менее хорошо сохранившиеся. Издали видишь хорошо построенное селение, окрестности которого покрыты цветущей зеленью. Приближаешься к нему в надежде встретить жителей, но находишь дома совершенно пустыми. Все жители страны – кочевники и нисколько не занимаются земледелием».
Но самой главной целью для монголов были представители династии Ильбури, на которых монголы буквально охотились, уничтожая сопротивлявшихся и переправляя в Монголию и Китай тех, кто складывал оружие. Потомки великих тюркских каганов, «рожденных волчицей», представляли огромную потенциальную опасность для потомков, «рожденных от небесного луча». Кипчакская аристократия отчаянно сопротивлялась вплоть до 1242 года, но их борьба закончилась поражением. Именно это и было главной целью западного похода хана Бату, которую часто представляют как попытку завоевания Европы. Оседлые народы были покорены, что называется, в довесок. В первую очередь завоевателям нужны были степи Западного Дешт-и Кипчака.
Монголы в силу специфической степной культуры не считали кипчаков другим народом. Так, в ходе секретных переговоров на Кавказе в 1223 году монгольские полководцы Субэдэй и Джэбе, по сведениям Ибн ал-Асира, начали свою речь к кипчакским ханам со слов: «Мы и вы одного рода». В свою очередь Ибн-Халдун отмечал, что «у кыпчаков издревле была тесная связь с народом татар Чингисхана и его домочадцами. По большей части кыпчаки роднились с татарами по женской линии, беря в жены их дочерей. Поэтому Чингисхан считал кыпчаков своими однородцами».
В источниках содержится еще множество подобных свидетельств, и не случайно, что современные историки яростно спорят о том, на каком языке разговаривали древние уйсуны, жалаиры, конраты, кереиты, найманы и т. д. Но на самом деле этот вопрос не так важен, потому что для степняков язык не являлся главным признаком этнической идентификации. Все, кто кочевал, жил в юртах, пил кумыс и верил в Тенгри, считались единым народом.
Когда Чингисхан распределял между четырьмя сыновьями завоеванные страны, его старший сын Джучи, по собственному желанию, получил во владение восточную часть Дешт-и Кипчака (до Яика) и северную часть Хорезма. Этот факт говорит о многом, поскольку с точки зрения монголов казахская степь была самым лакомым куском обретенных земель. Джузджани
