показал вот что.
ООО «Меридиан», как позже выяснилось, имевшее в штате одного человека, брало на себя «организацию» концертов и иных подобных мероприятий. Особо подчеркивалось, что все риски, связанные с этой организацией, лежали на обществе и всю «деятельность» оно вело за свой счет. Видимо, по мысли авторов, эти великодушные условия гарантировали неуязвимость договора для упреков в невыгодности его для Дома музыки.
Заняв такую благородную позицию, общество могло себе позволить основное условие – о том, что Дом музыки был обязан по предварительной заявке предоставлять ему концертные залы, фойе, грим-уборные и все иные потребные для проведения концертов помещения. А проводились концерты, естественно, самим ООО «Меридиан». Понятно, что все доходы также поступали обществу. Во избежание сомнений это особо оговаривалось. Имелось и еще одно совершенно беспардонное условие, гласившее, что кроме полученных обществом доходов Дом музыки перечисляет ему еще и суммы из собственных источников, размеры которых определяются директором Дома музыки. Конечно, этот пункт договора говорил больше всего и о самом договоре, и о том, кто и как его заключил. И хотя этот очевидно незаконный и ничтожный пункт мог быть отделен от договора по правилам о недействительности части сделки, я все равно не мог понять легкомысленной лихости тех юристов, которые это условие вставили. Ведь такое правило, которое ввиду неопределенности не только не имело никакой силы в суде, но и не могло спасти ни от какой ревизующей комиссии, посланной проверять бюджетную дисциплину, сразу ставило под удар весь договор, делая очевидной его сомнительность. Возможно, по этому пункту кто-то собирался сразу получить какие-то деньги и убежать. Но и это умнее было бы сделать отдельно.
В дальнейшем данный пункт я использовал как последний довод, который, впрочем, был слышим лишь постольку, поскольку суд хотел его слышать.
Понятно, что В. Спиваков не стал бы сотрудничать с нашим ООО «Меридиан», даже если бы оно принадлежало к мировой продюсерской элите, что, однако, не означало тщетности договора.
Механизм действия договора предполагался таким. Заключался произвольно взятый контракт между ООО «Меридиан» и более или менее безымянной звездой. А затем Дому музыки предлагалось предоставить залы и площадки под концерт. После вполне предсказуемого отказа (достаточно было и молчания) общество терпело предполагаемые убытки. Для взыскания этих убытков возбуждался судебный спор, носивший рутинный денежный характер. Тем самым общество избегало скандального, но практически бесполезного процесса о понуждении Дома музыки к выполнению своих обязательств по проведению концертов.
Практическая бесполезность такого процесса состоит хотя бы в том, что в любом случае его длительность превысит срок между заключением контракта о концерте и самим концертом. Кроме того, шумный процесс, предполагающий проведение концерта с участием судебных приставов и конной милиции, не мог
