пора, – подзадоривал старика Никита. – Что травы, что листу на деревьях – сколько хошь. Ешь да попивай, да трубку набивай. На это и нашего жалованья хватит. Как думаешь, Иван? – обратился он к своему дружку, камчадалу Афанасьеву.
– Жалованье наше по лесу бегает да в реке плавает, – ответил в тон Иван Афанасьев. – Можно и ржаной муки подождать.
– Можно, – согласился старый матрос. – Нам не в первый раз на аварийном довольствии находиться. А теперь свежий лосось пошел.
– Хорошо тебе, Крапива, что делов мало. Все ездишь, баб муштруешь. А коли с рассвету до темноты на батареях в земле копаться, так что к ночи рук не чуешь. Лосось хоть и близко, а взять его надо.
– Бабу заведи, – резонно ответил Никите Крапива.
– Разобрали… хороших.
– Чем же Харитина не невеста?! Лучше и не ищи.
– Все девки в девушках хороши, – ответил Никита, – а отколь злые жены берутся?
Парни засмеялись. Харитина поправила платок и, прикрывая ладонью рот, равнодушно зевнула.
– Нужен он мне, беспокойный! – сказала она низким голосом. – Днем с дружками язык чешет, ночью песни поет. Насмотрелась я на его работу!
Последние дни Харитина работала на дальней кладбищенской батарее. Она плела из прутьев каркасы фашин.
Никита нахмурился.
– Работы моей не тронь, – сказал он резко. – Моя работа при железе, там и суди меня. Что толку в земле копаться? Всей земли не выберешь.
– Оттого и голодуем, что до земли охоты нет, – возразила Харитина.
– Мужицкая работа! – упорствовал Никита.
– Известно, не каторжная. – Никита был сыном каторжанина с Петровского завода в Забайкалье. – Хлебная.
– Неужто мы на батареях рожь сеять будем? – усмехнулся Кочнев.
– Не люблю глупостей ваших, Никита Федорович, – сказала Харитина певуче.
– Вон сколько земли наворотили, валы насыпаем, – сказал Никита. – А разве укроет меня земля, если англиец с пушками объявится? Пустое!
– Не земля тебе, а ты ей защитник, – укоризненно промолвил Крапива. Ты и укрой землю грудью.
– Может, мне сподручнее на ровном месте, а ты меня в овраг гонишь.
Крапива ожесточенно потеребил седую щетину.
– Дурак! – озлился он. – Овраг грудью не прикрывай, а землю штыком защищай. Ты пушки не пугайся: пушкой землю нарушишь, а не возьмешь. Про штык думай… Трудно английцу супротив русского в штыки отважиться. Он мореход исправный, сноровистый, с кораблей палить будет. Таких куличей накидает – свету белого не взвидишь. Домы наши огнем возьмутся, людей железо побьет. А ты не пугайся – сиди, жди, штык наготове держи…
– А если англиец побросает ядер, а потом турка на берег пустит? спросил Никита.
– Турка? – переспросил старый матрос. – Ну, турок – другое дело. Не приведи господь ночью с турком встретиться.
– А что? – встревожился Никита.
– Не
