был прав, когда говорил о непривычном стиле, – сказала Лида. – Все-таки я не понимаю современное искусство.
Можно подумать, в классическом она разбиралась.
– Дело не в том, что это современное искусство, – сказал Глеб. – Это не элитарная чепуха, которую продают на аукционах за крупную сумму лишь потому, что авторитетный критик назвал эту чушь шедевром. Наверное, тебя насторожила мрачная атмосфера.
– Наверное. Она холодная, неприятная.
– Значит, автор сумел создать настроение.
Лида заглянула Глебу в глаза.
– Это не та художница?
– Какая?
– О которой ты говорил. Как там ее?
– Лана Ланкастер? Нет, ты чего. Это недосягаемый для нее уровень.
– А кто?
– Честно говоря, автор мне неизвестен.
– Тебе эту картину подарили?
Глеб ожидал этого вопроса, и все равно он поставил его в тупик.
– Нет, – сказал Веретинский. – Купил.
Настала очередь Лиды пребывать в замешательстве.
– Где? – спросила она.
– В «Сквоте». Знаю, тебя волнует цена, поэтому скажу сразу. Двенадцать тысяч.
– Что-о? – сорвалось с ее губ. – Глеб, ты с ума сошел?
– Это сокровище, – сказал Веретинский. – Мне повезло, двенадцать – это намного ниже его подлинной стоимости.
– Двенадцать кусков, Глеб!
– Лида, это грандиозное произведение. Ты не осознаешь, какова его реальная ценность.
– Двенадцать кусков! Три месяца квартплаты! У меня оклад ниже! Ты представляешь, сколько я за кассой торчать должна, чтобы оплатить тебе твою картину?
Веретинский едва сдержался, чтобы не наорать.
– Лида, погоди, – сказал он. – Допустим, что это сэкономленные летом деньги. Нечто вроде компенсации за отпуск.
Судя по выражению лица Лиды, такого допущения она не сделала. Не лучшая шутка и не лучший аргумент.
– Ты меня теперь до конца жизни попрекать будешь за то, что я тебе Крым обломала? Ничего, что ты книги каждый месяц заказываешь, чтобы на полку поставить? Или платишь за перевод статьи на английский, чтобы ее опубликовали в пафосном журнале? Можешь быть, это я на прошлой неделе переводчику пять кусков перекинула?
Глебу хотелось трясти ее, пока она не задохнется в своих проклятиях. Схватить за плечи и трясти. И одновременно втолковывать хриплым голосом, что от публикаций в «пафосных» журналах зависел его преподавательский рейтинг и доход, что без новых книг ему нельзя, что никаким Крымом Веретинский ее не попрекал.
Но он слишком часто ругался с женщинами, чтобы отвечать на каждое их обвинение и оправдываться.
– Лида, – сказал Глеб. – Я тебе истерик не закатывал, когда ты себе меховую жилетку прикупила.
– Совсем поехал? – сказала Лида. – Сравнивать одежду и это, нарисованное непонятно кем и для чего?
– Сравнение
