думать о странном…
Новосильцев помолчал, внимательно глядя Августу в глаза, и продолжил все тем же ровным голосом, каким стал бы рассказывать о рутинных делах:
– Мне, Август, отчего-то представилась забавная картина. Будто бы вы едете в Прагу к гроссгерцогу Рудольфу. И в руках у вас подорожная, выписанная моим старым другом бароном Дризеном… Каково?
– Думаете? – нахмурился Август.
– Даже и не знаю, что сказать… Да, и вот еще что, но строго между нами: позавчера баронесса ван Коттен посещала палаццо Феарина, но подробностей я, разумеется, не знаю.
«Позавчера? – удивился Август. – Отчего же я узнаю об этом только сегодня и не от нее самой, а от третьего лица?»
Ситуация представлялась Августу настолько абсурдной, что он даже рассмеялся…
Вилла Аури, здесь и сейчас
Алкоголь не брал. Не туманил мозг. Не глушил боль. Голова оставалась ясной, хотя лучше бы ему впасть в забвение, потому что то, что испытывал в эти мгновения Август, было попросту нестерпимо. Боль, гнев, ощущение бессилия и одновременно кристальная прозрачность мысли, нежданно-негаданно вернувшаяся к нему в самый неподходящий момент.
Сейчас, стоя с очередной чаркой бренди перед открытым в ночь окном, Август видел прошедший день совсем не так, как воспринимал его, находясь в живом потоке времени. Детали – вот в чем кроется присутствие божества. Иногда подробности кажутся лишними, но это ошибочное мнение. Частности способны дополнить приблизительное знание до полного, незавершенное – до целого. Раскрыть подлинный смысл происходящего, связав его с прошлым и проследив в еще ненаступившем будущем.
«Я всего лишь хотел видеть ее той женщиной, которая достойна любви! – признал очевидное Август. – Глупец!»
Что ж, любовь – великая обманщица, и ложь ее слишком часто любезна сердцу. Другой вопрос, всегда ли нам нужна правда? И если да, то когда, где, при каких обстоятельствах?
«Я видел лишь то, что она готова была мне показать, или то, что готов был увидеть я сам!» – Август выпил бренди, даже не почувствовав его вкус, и отвернулся от окна.
Он хотел вернуться к столу за новой порцией кальвадоса. Однако, по случаю, взгляд его упал на противоположную стену. Там на темных дубовых панелях висели его дипломы, вставленные в застекленные позолоченные рамки. Патенты лиценциата алхимии и магистра трансцендентальных наук, диплом доктора высшей магии и, наконец, патент профессора Королевского университета в Генуе.
«Тщета человеческая, – горько усмехнулся Август, переводя взгляд с одного документа на другой. – Свидетельства тщеславия и дешевой фанаберии…»
Королевский университет Генуи,
три часа пополудни прошедшего дня
После разговора с русским послом настроения идти в университет не было вообще. Тем не менее положение обязывает:
