Дальше лихие и смешные приключения».
Синопсис быстро перевели и послали в Италию. Оттуда сообщили, что сюжет их устраивает. Время поджимало и, вопреки правилам, к картине прикрепили оператора, второго режиссера, художника, ассистента – и группа начала работать. А нам с Токаревой и Серовским пора было ехать в Италию: окончательный вариант сценария мы должны были писать там.
Агаджанов вернулся из Госкино злой и сказал, что Вика в Италию не поедет, потому что в договоре – один сценарист с итальянской стороны и один с советской.
– Ну, и я не поеду, – сказал я.
– Гия, ты только не начинай! Картина в запуске, корабль зафрахтован, Леонова от театра освободили… Купи ей «болонью». Вика, у тебя есть «болонья»?
– Какая «болонья»?
– Плащ очень тонкий, сейчас самый модный! Во время съемок я тебя оформлю как артистку, и поедешь в Италию. А сейчас скажи ему, чтобы не выступал!
Вика послушалась и сказала, чтобы я не выступал, а ехал в Италию покупать ей очень тонкий плащ «болонью».
И мы с Валерой Серовским полетели в Рим без соавтора.
Калинка-малинка
В Риме в аэропорту нас встречал старший брат Дино Де Лаурентиса Луиджи Де Лаурентис, седой респектабельный синьор лет пятидесяти. Он показал на нас пальцем, и пограничник провел нас мимо паспортного контроля.
По дороге в Рим Луиджи Де Лаурентис сообщил, что жить мы будем в приморском городке Сабаудиа – сто двадцать километров от Рима, в маленькой гостинице на берегу моря. Рядом сняли виллу для Сонего с семьей. Работать будет удобно, ничего не отвлекает. Питаться мы можем в любом ресторане Италии – бесплатно, надо только сказать, что мы гости Лаурентиса. И еще Луиджи Де Лаурентис сказал, что заявка Сорди не понравилась. Сорди не хочет, чтобы Альберто ехал в Россию с женой. Он хочет, чтобы была любовь с русской девушкой.
– Так почему же вы написали, что заявка вам понравилась?!
– Чтобы тебя прислали, Данела.
Между прочим. Мою фамилию везде произносили по-разному. В Италии – Данела. В Армении – Данелян. В Израиле – Даниэль. В Мексике – Данила, а в армии – Данеля́. (Ударение на последнем слоге.)
На сборах в первый же день, когда нас построили и старшина стал зачитывать список, то, дойдя до меня, он запнулся, а потом выкрикнул:
– Данеля!
И из ста пятидесяти фамилий он запомнил только мою. Идем в строю, старшина командует:
– Взвод! Песню запевай!
Не поют.
– Данеля, песню запевай!
И я запеваю, куда деваться.
Или:
– Кто хочет после чистки оружия дрова пилить? Два шага вперед!
Добровольцев нет.
– Данеля, два шага вперед!
Потом я понял, что военным так произносить мою фамилию удобнее. Они привыкли команды отдавать, и «Данеля» намного короче и четче, чем расплывчатое – Данелия.
На киностудии
