угрожающе вздымались над землёй. Приезжали другие автобусы, количество задержанных неуклонно росло. Нас выстроили в несколько рядов, после чего заставили встать на колени и дожидаться своей очереди. Всего набралось человек двести. Я немного успокоился и наблюдал за происходящим. Девушка со сломанным носом продолжала глотать непрекращающуюся кровь, подростки, утомившись от плача, периодически всхлипывали. Никто не разговаривал. Электрическое напряжение в проволоке постоянно гудело, и ветер теребил пёрышки дохлых птиц, погибших от удара током и устлавших землю у основания стен.
Каратели начали уводить задержанных небольшими группами, по десять человек, в здание. Неотвратимо подошёл мой черёд. Меня завели в кабинет и усадили за стол. Напротив меня сидел дознаватель и играл со служебным пистолетом, крутя его на пальце.
– Так, ну и где документы? – злобно спросил он.
– Ой, я забыл их дома, – демонстративно ощупывая карманы, ответил я, – я из области, приехал отдохнуть, город посмотреть, отпуск у меня.
– Ну-ну. – Он встал, подошёл ко мне вплотную и приставил дуло пистолета к макушке головы. – Вот почему у вас у всех одна и та же басня? Просто гулял… Вот ты скажи мне, что тебе не хватает в жизни? А? Ты же инвалид, как я вижу, пенсию получаешь, не работаешь. Сидел бы дома, да в компьютер резался. Какого х*я тебе ещё не хватает? – Он отвесил мне подзатыльник. – Смотри на меня, я с тобой разговариваю.
– Мне не дали инвалидность, – посмотрев ему в глаза, протараторил я, – я работаю в муниципальном похоронном бюро.
Он громко расхохотался, запрокинув голову назад и обнажив кривую челюсть.
– Ну, ты даёшь, выбрал себе место, что-то мне с трудом верится в твои сказки. А может, ты притворяешься, а? Не устал ещё моргать-то? Лыбу давишь постоянно, придурок сраный, что ты лыбишься-то, а?! – Дознаватель резко достал из-под стола листок и ручку и положил передо мной. – Значит так, вот бумага, пишешь, значит, «я, такой-то, такой-то, по собственному желанию участвовал в противозаконном собрании, совершил правонарушение, вину полностью признаю и обязуюсь впредь так больше не поступать», пиши, приступай давай.
Моё тело пронзил озноб, в голове с бешеной скоростью вертелась бегущая строка из слов: «Просто делай, что тебе говорят, и будешь жить».
– Пиши уже давай! Ты видел, сколько ещё там человек ждут своей очереди?! – вскрикнул дознаватель.
– Я… не могу, – ответил я, смотря на лист
– Хорошо.
Он вышел из кабинета и через минуту вернулся обратно вместе с карателем, которого я видел впервые в своей жизни. Дознаватель показал пальцем на меня.
– Узнаёшь этого гражданина? – спросил он у бойца.
– Да, узнаю, – ответил он.
– Что он сделал?
– Ударил меня ногой в пах.
Сразу же
