как будто боясь даже и ногой опачкаться о Сонгура, на целый шаг отступил.
– Встать! – вдруг закричал он.
Боярин, пошатываясь, поднялся.
– Да-а… – все еще не веря тому, что произошло, проговорил Александр. – Знал, что сомнителен, а не думал, что до такой степени гад!
– Княже!.. – начал было Сонгур, заглядывая князю в лицо, но тотчас и осекся.
Из голубых страшных глаз Александра глядела ему в лицо неподкупная смерть.
Из-под сугроба торчали две оглобли. На одной из них – красная шляпа.
Дворский, ехавший на передних санях, остановился и остановил весь поезд.
Вышел князь Даниил.
– Княже! – сказал дворский. – Прикажи откапывать – замело-занесло православных…
Даниил взглянул на верхушку оглобли с красной шляпой и ничего не сказал, только усмехнулся.
В две деревянные лопаты – без лопат как же в такой путь! – принялись откапывать.
Лопаты стукнули в передок саней.
– Бережненько, робята! – приказал дворский. – Гляди – ко – шубное одеяло! – добавил он, когда возчики раскидали снег с погребенных под сугробом людей. – Богаты люди!
В больших розвальнях, под общей меховой полстью и каждый в тулупе, лежали трое скрючившихся мужчин, подобно ядрам в китайском орехе.
Подымался легкий парок.
– Живы! – обрадованно вскричал дворский.
Один из лежавших под снегом простонал и начал приподыматься, цепляясь закоченевшими руками за отводину саней. Шапки на нем не было. Седая голова была повязана заиндевевшим шарфом. Ветер шевелил короткие седые волосы.
Короткая и тоже седая и, как видно, по нужде запущенная борода и усы щетинились на тощих, сизых от холода щеках.
– Ну-ну, отец!.. Подымайся, подымайся, батюшко!.. – соболезнующе проговорил дворский, подпирая старика под спину.
Тот, мутно поводя очами, что-то проговорил.
– Ась? – переспросил дворский, приклоняя ухо. – Нет, не по-русски глаголет! – сказал он обступившим сани дружинникам и воинам.
Даниил, успевший уловить несколько бессвязных латинских слов, произнесенных залубеневшими устами незнакомца, спросил по-латыни:
– Как ваше имя, преподобный отец? – ибо князь теперь уже не сомневался, что перед ним католический священник.
– Иоаннэс… – начал было старец, глядя в наклонившееся к нему лицо Даниила, однако далее этого не пошло и с посиневших губ долго срывалось лишь многократно повторяемое какое-то «плы» и «пры».
– Иоаннэс де Плано-Карпини?! Легат апостолического престола! – вырвался у князя Даниила возглас невольного изумленья. – Боже мой! Епископ! Но… как вы здесь? И что произошло с вами?
Ответ на это князь вскоре и получил – ответ искренний и подробный, – когда, отпоив и оттерев папского легата и двоих его спутников – киевлянина Матвея и второго, монаха-францисканца, Бенедикта-переводчика, князь взял
