считала, что только так можно услышать самое интересное, – провокационно заметила Алисия.
Мерседес лукаво улыбнулась:
– Отец полагал, что кто-то побывал там. Во время праздника. В его кабинете.
– Он не называл имени?
– Нет.
– Еще что? Нечто, что привлекло твое внимание?
– Отец упоминал список. Мол, у кого-то есть список. Не знаю, у кого.
– О каком списке шла речь?
– По-моему, там были цифры. Извините. Я с радостью помогла бы вам больше, но это все, что мне удалось услышать…
– Ты очень помогла мне, Мерседес.
– Правда?
Алисия улыбнулась и ласково потрепала ее по щеке. Мерседес была лишена подобного отношения с тех пор, как десять лет назад мать слегла окончательно и руки у нее скрючились, превратившись в клешни.
– Как ты думаешь, что имел в виду твой отец, заявив «что бы ни случилось»?
– Не знаю.
– Ты не слышала, чтобы он высказывался так раньше?
Мерседес молча уставилась на собеседницу.
– Мерседес!
– Мне не хочется вспоминать об этом.
– О чем?
– Отец запретил мне рассказывать об этом.
Алисия наклонилась и взяла ее за руку. Мерседес дрожала.
– Но ведь я не посторонняя. Мне ты можешь довериться…
– Если отец узнает, что я вам разболтала…
– Он не узнает.
– Клянетесь?
– Клянусь. Чтоб мне умереть на месте, если я лгу.
– Не говорите так.
– Поделись со мной. И все, что ты скажешь, останется между нами. Обещаю.
Мерседес посмотрела на нее затуманенными от слез глазами. Алисия сжала ее руку.
– Мне было лет семь или восемь, точно не помню. И случилось это в Мадриде, в монастырской школе, колледже Черных дам. По вечерам охрана отца заезжала за мной после уроков. Мы, ученицы, обычно ждали в кипарисовом дворике, когда нас заберут родители или прислуга. В пять тридцать. Сеньора приходила часто. Она всегда останавливалась на улице за оградой. Порой улыбалась мне. Я не знала, кто она. Но сеньора приходила каждый вечер. Знаками подзывала меня, но я ее боялась. Однажды охранники задержались. Что-то случилось в центре Мадрида. Помню, что автомобили разъезжались, увозя других девочек, пока я не осталась в одиночестве. Не знаю, как это получилось, но, когда одна из машин выезжала, сеньора проникла за ограду. Она подошла и опустилась передо мной на колени. Она меня обняла и заплакала. И стала целовать. Я испугалась и закричала. Во двор вышли монахини. Тут появилась охранники, и мне запомнилось, что двое схватили ее за руки и стали оттаскивать. Сеньора кричала и плакала. Еще я помню, как один из телохранителей отца ударил ее кулаком в лицо. Тогда она вытащила предмет, лежавший у нее в сумочке. Пистолет. Телохранители отскочили от нее, и она бросилась ко мне. Лицо у нее было залито кровью. Она обняла меня и сказала, что любит и не забудет никогда.
– Что произошло потом?
Мерседес с усилием проглотила слюну.
– Подошел
