откуда бы ты ни приближался с неохотой, и с каждым шагом цель все дальше, идти все труднее, путь переплетается сам с собой, идешь кругами, и то, что стояло перед тобой, как зыбкая неудача, как случайно произнесенное слово, теперь выпускает детей своих, массу, копошащуюся в нитях, в узелках и повсюду, ты не можешь отдышаться, не можешь двинуться.
Этот мир создан тобой, и однажды, мой друг, ты встанешь один посреди моря мертвых, окруженный выбором своих слов, и ветер смехом проложит тебе новый путь к бесконечной пытке – одинокий обман сам себе одиночество, ложь – это ложь, стоящая особняком, нити и узелки затягиваются в праведном осуждении, с которым ты когда-то так охотно душил любого правдолюба, любой голос несогласного.
Так утоли жажду моим сочувствием и умри, изжарившись в пустыне».
Глава первая
Две силы, когда-то жестоко противостоявшие друг другу, теперь стали, по сути, сожителями, хотя трудно было решить, кто первым раздвинул ноги. Вот простые факты: изначальная иерархия племен тисте эдур прекрасно вписалась в летерийскую систему власти через богатство. Эдур стали короной, увенчавшей обрюзгшее обжорство Летера, но есть ли у короны воля? Не сгибает ли она пополам своего владельца? Сейчас, по прошествии времени, другая истина становится самоочевидной. Рядом с этим внешне идеальным объединением под поверхностью произошло еще одно, более тонкое, смертельное слияние двух потоков из глубин обеих систем, и эта смесь оказалась очень капризным варевом.
– А этот откуда?
Танал Йатванар смотрел, как куратор не спеша крутит странную вещицу пухлыми руками, и ониксы перстней на коротких пальчиках поблескивали в лучах солнечного света, проникавшего в открытое окно. Головоломка на ладони Кароса Инвиктада представляла собой запутанный набор бронзовых штырей с загнутыми в кольца концами; переплетаясь между собой, штыри образовывали прочную клетку.
– Полагаю, из Синецветья, господин, – ответил Танал. – Из коллекции Сенорбо. Среднее время решения – три дня, хотя рекордный результат – меньше двух…
– И кто? – Карос, сидящий за столом, поднял глаза.
– Не поверите, господин, какой-то тартенал-полукровка. Здесь, в Летерасе. По общему мнению, простачок, но от природы ловко щелкает головоломки.
– И задача – передвинуть штыри так, чтобы они разом рассыпались.
– Да, господин. Насколько я слышал, необходимо совершить ровно…
– Нет, Танал, не говорите мне. Сами понимаете. – Куратор, командир Патриотистов, положил головоломку. – Спасибо за подарок. А теперь, – сказал он, слабо улыбнувшись, – как думаете, мы достаточно причинили неудобства Брутену Тране?
Карос поднялся, поправил на плечах алый шелк – единственный цвет и единственный материал, что он признавал в одежде, – потом взял в руки короткий жезл – официальный символ кабинета, из черного кровь-дерева
