революции и выражающей ее интересы философии индивидуализма и национальной исключительности немцев. Эстафета этой идеологии передавалась и раскручивалась, начиная от Фихте, к Шопенгауэру, Штирнеру и далее к Ницше и Шпенглеру. Но не только это: его учителями и идеалом, как это он сам признает, были… англичане и их потомки – американцы-янки, они его практические наставники.
Гитлер буквально захлебывается от восторга, восхваляя колонизаторские успехи английских верхов (он высоко ценит расовую чистоту английской аристократии, презирая низы как давно деградировавшие). Но в чем же преуспели английские верхи, чему у них можно поучиться? Лжи! И именно этому излишне прямолинейным немцам нужно учиться у англичан. Правда, тут Гитлеру не хватает последовательности, и он почему-то яростно осуждает «нечестность» Черчилля, называя его лживой свиньей. «Ни одна раса в мире не лжет и не лицемерит так, как англичане, когда речь идет о политическом интересе», – говорит Гитлер, и тут же объясняет пользу лжи: «Ну, как бы смогли англичане иначе властвовать в своей империи, не будь они такими великими лжецами?». И отсюда практический выход для немецкого народа: «Так и немецкий народ, если он хочет и должен занимать достойное место в мире, обязан научиться… всем остальным народам, например, чехам, подобно англичанам лгать с самым искренним видом…» («Застольные речи», с. 209). Концентрационные лагеря как средство массового уничтожения людей гитлеровцы придумали не сами, они воспользовались опытом янки, первыми создавших лагеря смерти для уничтожения индейцев, и примером англичан периода англо-бурской войны за колонии в Южной Африке накануне Первой мировой войны. Здесь они загоняли за колючую проволоку семьи своих соседей-конкурентов, таких же колонизаторов и колонистов – буров, как называли тогда голландцев, бельгийцев и немцев, осевших здесь и создавших свою республику. За колючей проволокой от жажды и голода погибло более 38 тыс. детей, женщин и стариков. Весь мир гневно осуждал английских насильников, и по всей России звучала песня
Трансвааль, Трансвааль, страна моя,
Ты вся горишь в огне…
Тысячи добровольцев ехали тогда в Южную Африку (как позже в Испанию) сражаться за независимость молодой республики, в том числе и много русских, а среди них и брат Гучкова, будущего военного министра Временного правительства, теперь уже ратующего за войну против немцев в защиту англичан.
А тогда братья проклинали их как поработителей и извергов, уничтожавших голодом и жаждой тысячи стариков, женщин и детей, оставленных за колючей проволокой под палящим солнцем Африки. Впрочем, это только эпизод в большом опыте колониальных войн Великобритании – зверства в Индии, Китае, в Северной Америке против аборигенов. И в России первый концентрационный лагерь как способ уничтожения людей был английским – на острове Мудьюг в Белом море под Архангельском, где на голых скалах были собраны пленные красноармейцы, гражданские лица, заподозренные в «большевизме». Все они были при бегстве англичан
