о которых так часто заявляла, забыла о советах своего строгого провинциального супруга – не участвовать в политических играх, и о подлинной цели своего путешествия – сопроводить дочь в Россию.
В пятницу 16 января София с родителями выехали из Берлина в составе маленькой процессии, состоявшей из четырех экипажей. Согласно инструкциям Брюммера, численность группы, направлявшейся в Россию, была строго ограничена: две принцессы, один офицер, одна придворная дама, две горничные, один лакей и повар. Как и было оговорено, Иоганна путешествовала под вымышленным именем графини Рейнбек. Через пятьдесят миль к востоку от Берлина, в городе Шведт на реке Одер, князь Христиан Август попрощался со своей дочерью. Оба плакали, хотя в тот момент еще не знали, что никогда больше не увидятся. Свои чувства, пусть и в очень официальной форме, София выразила в письме, которое она написала две недели спустя из Кенигсберга (в настоящее время Калининград). София дала обещание, которое непременно доставило ему радость: постараться исполнить его волю и остаться лютеранкой.
«Мой господин, уверяю, что ваши советы и ваши увещевания навсегда останутся в моем сердце, как и семена святой веры, посеянные в моей душе; я молю Бога дать мне силы выдержать все искушения, которым мне придется подвергнуться <…> Надеюсь обрести утешение от мысли, что оказалась достойной этого, а также рассчитываю получать добрые известия от моего милого Papa. Ваша до конца дней, с глубочайшим уважением, мой господин, скромная, послушная и преданная дочь и слуга Вашего Высочества, София».
Отправляясь в незнакомую страну, благодаря сентиментальным настроениям императрицы, материнским амбициями и интригам короля Пруссии юная девушка окунулась в серьезную авантюру. Когда грусть расставания с отцом прошла, сердце Софии наполнилось волнением. Она не боялась долгого пути или трудностей, связанных с предстоящим браком с юношей, которого она видела лишь однажды четыре года назад. То, что ее будущего мужа считали невежественным и упрямым, что его здоровье было хрупким и он был несчастлив в России, совершенно не волновало Софию. Она ехала в Россию не ради Петера Ульриха. Гораздо больше ее интересовала сама Россия, а также близость к трону Петра Великого.
Даже летом дорога из Берлина в Санкт-Петербург была такой тяжелой, что большинство путешественников предпочитали добираться морем. Зимой же по ней ездили только дипломатические и почтовые кареты, спешившие по срочным поручениям. Однако императрица требовала приехать как можно скорее, и у Иоганны не было выбора. В тот год к середине января еще не выпал снег, поэтому воспользоваться санями не было никакой возможности. Путешественники весь день тряслись в тяжелых каретах, которые раскачивались и подпрыгивали на замерзших рытвинах. А дувший с Балтики ледяной ветер свистел сквозь трещины в полу и стенах. Мать с дочерью сидели в карете, прижимаясь друг к дружке и кутаясь в тяжелые шубки,
