Илья пересел с левого диванчика на правый и, склонясь кривым профилем к майору, которого взялась усадить Оля, деликатно предположил:
– Я чувствую, у вас ком в горле, Валерьян Львович.
Калерия закричала:
– Только не Чёрная Стрела!
Илья метнул на неё глаз и, играя бровями, вполголоса сообщил, касаясь плечом погона:
– Видал-миндал. Уже боится за вашу жизнь.
Он протянул лётчику костлявую коричневую руку с ухоженными длинными ногтями.
– Илия Аксаковский, мостостроитель, брат особы, не удосужившейся представить вам, в какое положение вы попали.
Валерьян Львович, понемногу приходя в себя, руку принял, и пожатие его было сухим, сильным. Оба почему-то встали.
– Я про вас слышал. – Молвил лётчик и через весь стол посмотрел на Калерию, жестами разгоняющую свою свиту по террасе.
– Дамы, у него горячие руки. – Сделав ладонь дощечкой, прошипел Илья. – Это я так, на всякий случай.
Илья поманил с собою человека с горячими руками, повлёк к двери кладовки. Оттуда под его руководством принялись извлекать лёгкие ладные креслица.
Поля застыла с серебром в руках.
– Ох, значит, вы очень здоровый человек. У вас, это, обмен веществ хороший.
Лётчик опять глотнул, будто серебра расплавленного.
Илья повёл рукой с когтями:
– Вот-с, имею честь вас представить воплощённому милосердию. Кажется, она одобряет решение медицинского совета, поставившего вам добро в вашей книжечке.
Поля подавилась птичьим клёкотом и, не сводя глаз с рыжей головы, потащилась к буфету под чрезмерно резкий окрик Калерии.
Рассаживались.
Лётчик перевел глаза на тонкую, невесомую в поясе Анастасию, склонившую «дракона» к плечу. Та кротко улыбнулась ему. Лётчик, покоренный её нежной красотой, привстал, но Илья интимно нажал ему на колено.
– Тш, милейший Валерьян Львович, – прошипел он. – Этак вы переутомитесь вставать. Мы, знаете, живём по новым и даже новейшим правилам, хоть и происходим из семьи служителя культа, имевшего некоторые трения, н-да…
Оля, прижимая к себе рулон тяжёлой скатерти, вытащенной по приказу Калерии из сурового с виду буфета, подсела и, обдавая лётчика очень свежим запахом старого полотна и слабых девических духов, прошептала:
– Ольга, служитель нового культа.
Она прикоснулась к погону. Летчик, скосившись, смотрел на очередную нимфу, вынырнувшую из воздуха.
– Я с телевидения и сразу прошу вас.
Илья перегнулся к ней через лётчика.
– О чём, о чём?
– Об интервью.
Калерия провозгласила, властными жестами указывая сестре на другое блюдо:
– Не соглашайтесь. Она вас измажет зелёной краской и напудрит вас, как арлекина.
Илья удовлетворённо кивал.
– Словом, вертеп. – Подытожил
