части состоит из неотёсанных представителей столь почётного во времена Советского Союза пролетарского сословия. Люди такого склада в ту пору были мне чужды.
Разумеется, говоря о пролетарском сословии, я имею в виду не столько рабочих и крестьян, сколько адептов советского мировоззрения.
Люди подобного склада не загружают свой примитивно устроенный мозг серьёзными мыслями, не стремятся к великому и не мечтают о вечном. Их желания сводятся к обладанию наибольшим количеством материальных благ и получению наслаждений. Недельные циклы жителей Тушино мало чем отличаются друг от друга.
Сейчас я приведу график недельного цикла пролетария:
Понедельник-четверг:
7:00 – подъём
7:00–8:00 – утренний туалет, завтрак
8:00–9:00 – дорога на работу
9:00–18:00 – работа
18:00–19:00 – дорога домой
19:00–21:00 – просмотр телевизионной программы, ужин
21:00–23:00 – просмотр фильма
23:00–0:00 – секс (если повезёт), приготовления ко сну
0:00–7:00 – сон.
В пятницу всё повторяется, однако вечером они идут в бар, клуб или в гости. А в субботу у них похмелье, шопинг или дача.
1 сентября я пошёл в школу. Я всегда быстро сходился с новой компанией и вливался в новый коллектив, а зачастую становился его предводителем. Но в этой новой школе что-то пошло не так. Я сразу познакомился с несколькими ребятами. Первым моим знакомым был Семён Золотов – такой долговязый мальчик, которого отличала особенность ходить, выпятив грудь едва ли не на полкорпуса перед собой. Сейчас я понимаю, что эта и многие другие особенности поведения Семёна, благодаря которым он прослыл в классе придурком, берут своё начало от сильнейшей неуверенности в себе.
Но я никогда не спешил заметить в людях их недостатки и потому не обратил на причуды Семёна никакого внимания. Мы с ним сидели за одной партой, и потому у нас завязалось общение.
Оглядываясь назад, я думаю: почему именно с ним я начал общаться, а не с другими ребятами? И только сейчас понимаю: у всех уже был сложившийся коллектив, все друг с другом дружили, и им не было никакой нужды искать моего общества. Семён же, напротив, был изгоем, и я для него был шансом найти хоть кого-то, кто не стал бы его унижать либо подтрунивать над ним. А я, поскольку был мальчиком воспитанным, общался с соседом по парте вежливо и незлобно.
К сожалению, Семён учился в школе, где дети с раннего детства исповедовали законы волчьей стаи, а потому он, как это часто бывает в подобных случаях, принял обыкновенную вежливость за симпатию.
Мне хотелось с кем-нибудь познакомиться, подружиться, однако я, не знаю уж почему, не сделал этого сразу. Помню, во время первой перемены ребята побежали в коридор играть в футбол. В качестве мяча они использовали несколько скомканных листов
