стали подходить другие, – как обычно делают люди, привлеченные ароматом конфликта. Роуэн попытался найти в толпе хоть одно сочувственное лицо, лицо того, кто мог бы встать на его сторону, но на физиономиях одноклассников было написано только отвращение. Мара и говорила, и наносила удары от имени всех, кто здесь собрался.
Это было полной неожиданностью. Не то чтобы Роуэн ждал дружеских похлопываний по плечу за то, что разделил с Колом последние мгновения его жизни. Но на такие бессмысленные обвинения он совсем не рассчитывал.
– Вы что, чокнулись? – закричал Роуэн на Мару и всех стоящих позади нее. – Никто не может запретить жнецу заниматься его работой.
– А мне плевать! – вопила Мара. – Ты мог хоть что-нибудь сделать, но стоял и просто смотрел.
– Я сделал кое-что. Я… я держал его за руку.
Мара толкнула Роуэна на шкафчики с такой силой, которой он от нее никак не ожидал.
– Ты врешь! Он никогда не протянул бы тебе руки. Он бы до тебя даже не дотронулся.
Потом добавила:
– Это я должна была держать его за руку!
Стоящие вокруг хмурили брови и шептались, но достаточно громко для того, чтобы Роуэн услышал то, что они говорили.
– Он шел по коридору со жнецом так, словно они лучшие друзья.
– Они и в школу вместе пришли.
– Да он советовал жнецу, кого забрать.
– Кое-кто мне говорил, что он даже помогал жнецу.
Роуэн бросился к ученику, высказавшему последнее обвинение – Ральфи, кажется.
– От кого ты слышал? – крикнул он. – В комнате никого не было, дебил!
Но это не играло никакой роли. У сплетни своя логика, не общепринятая.
– Ты слышишь? – настаивал Роуэн. – Я не помогал жнецу. Я помогал Колу.
– Ну да, побыстрее отправиться в могилу, – усмехнулся кто-то, и все одобрительно хмыкнули.
Бессмыслица какая-то! Он был осужден и приговорен, и чем больше он все отрицал, тем сильнее они были убеждены в его вине. Им не нужна была его храбрость; они довольствовались одним лишь объектом для обвинений. Объектом ненависти. Они не могли излить свой гнев на жнеца, зато Роуэн Дэмиш был отличной мишенью.
– Наверняка он получил за это иммунитет, – сказал один из друзей Роуэна.
– Ничего я не получал!
– Вот и отлично, – проговорила Мара голосом, полным презрения. – Тогда, я надеюсь, следующий жнец придет за тобой.
Роуэн знал – она говорит искренне. И не только под влиянием момента. Если в следующий раз жнец действительно придет за ним, она будет рада известию о его смерти. Это была отрезвляющая мысль – знать, что в этом мире существуют люди, которые страстно желают, чтобы ты умер. Но к чему приведут подобные мысли? В конце концов эта враждебность живет только в стенах школы, и больше нигде.
Только теперь смысл предупреждения, сделанного жнецом, дошел до Роуэна. Никто не погладит его по головке за то, что он сделал для Кола. Жнец
