расстегнула куртку, стеснявшую движения рук. Хорошо бы еще от сапожек избавиться, чтобы при необходимости пустить в ход ноги, без опасения покалечить противника.
Противник здесь – Лобан, если Фиксатый не специалист по использованию в сшибке жестких, острых или гибких предметов, способных компенсировать его физическую хилость. Лихач не слишком далеко от нас.
К Лобану я и повернулась. Все трое с интересом наблюдали за мной.
– Не всех Татьян можно пробовать в качестве шлюшек в сауне у Геннадьича! – проговорила я назидательно, перемещаясь так, чтобы Фиксатый тоже был в поле зрения.
– А если не в сауне? – Лобан с готовностью воспользовался предоставленной мной возможностью для обострения ситуации.
– Где же? – спросила я, делая легкий шажок к нему.
– Здесь! – вкрадчиво ответил он и растянул рот в мерзкой ухмылке.
Еще движение – и пальцем в ямку между ключицами, потому что его солнечное сплетение можно пробить только пяткой, а я пока не знаю скорости его реакции.
Краем глаза вижу, как пятится от нас Фиксатый.
– Атас!
Лихач отряхнул воду с рук и закрутил кран.
– Не дело, мужики!
– Ну, почему же? – Лобан лениво протянул бревнообразную руку к моей голове, я отклонилась на сантиметр, не более, но этого оказалось достаточно, чтобы его пальцы прошли мимо моей шеи.
– Атас, я сказал!
Вовремя он сказал, потому что палец мой уже достаточно окаменел для прободения щитовидки этого качка.
– Ла-адно! – протянул он с сожалением и, повернувшись, направился к верстаку, на котором, как я заметила только сейчас, среди разбросанного на газете рыбьего мусора, стояла батарея пивных бутылок.
– Ява! – обратилась я к Лихачу.
– Почему не Паша? – ответил он.
– Хорошо, Паша, если я Татьяна, а не Ведьма.
Расстегнутая рубаха позволила увидеть татуировку на его груди – собор с куполами, а на пальцах правой руки синели три «зоновских» перстня.
Вот тебе и паренек!
– Ты откуда со Скарабеем знакома? Он позвонил и попросил за тебя, как за родную. Таких, как ты, у него отродясь не было. А?
Его негромкий голос гулко звучал в пустом помещении.
– Пива хочешь?
Я, отказываясь, покачала головой.
Ява подошел к соратникам, занятым запрокидыванием бутылок донышками кверху.
– А чайку? Только чифирь у нас. Разбавить?
– Немного.
Я подошла к ним, уселась рядом с Фиксатым на предложенную Явой табуретку.
– Ты что, Паш, она же долг ювелира снять требует! – пробубнил Фиксатый, вороша рыбьи очистки.
– Да нет, мужики, – Ява слил в стакан заварку, добавил кипятка из стеклянной, накрытой фанеркой банки, протянул мне, – не долг, а срок отодвинуть.
– А на фиг нам это надо? – спросил Лобан.
– Сейчас
