заторопился дальше:
– Я ведь тут навёл о вас справочки. Вы у нас женщина с достатком. Машины меняете как перчатки, коттедж загородный строите. Тихо! Тихо! Я ведь не собираюсь интересоваться, откуда у вас эти деньги. Просто я констатирую факт: вы – дама при деньгах. Так что шесть тысяч – это вполне разумная сумма. Конечно, с вашим ректором вы уж разберётесь сами, без нас. Ну так, как? Соглашайтесь, это я по-божески цифру назвал.
Я отдышалась для спокойствия, а потом медленно, по словам, произнесла:
– Пусть я никогда не буду преподавать, но вы от меня ничего не получите!
И аккуратно опустив окурок в урну, вернулась в корпус. Надо же провести семинар. Только я не сумела взять себя в руки. Чудовищная несправедливость, обрушившаяся на меня, заполнила разум, презрев робкие попытки охладить эмоции. И минут через десять, пока вся группа слушала доклад своего товарища, я вдруг исторгла из груди такой надрывный всхлип, что сама испугалась внезапного звука.
Студенты замерли, а я, бросив все, выскочила из аудитории в поисках закутка, где можно было бы всласть выплакаться. И, пулей пролетев по пустынному коридору, спряталась в туалете. Хорошо, что здесь имелось окно с широким подоконником. На нём-то я и устроилась. Вот только рёва не получилось, так – жалкое хныканье. Пока я бежала по коридору, весь запал куда-то исчез. Тогда я закурила и попробовала дозвониться до Сергея, жаль, безрезультатно.
Что ж, порыв отчаянья прошел, и я задумалась о том, как мне действовать в сложившейся ситуации. Сдаваться я не собиралась. Первым делом нужно будет связаться с Ланье. Я бы сделала это прямо сейчас, но на дворе, в Питтсбурге, куда он полетел, глубокая ночь. Ничего. Безвыходных положений не бывает, мы ещё повоюем.
В этот момент дверь в туалет приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова девочки из брошенной мною группы. Она встретилась со мною глазами и прошептала:
– Валерия Михайловна! Вас там какой-то мужик спрашивает!
– Мужик? – переспросила я, недоумевая, кто бы это мог быть.
– Ага, мужик, – охотно подтвердила студентка. – Только странный какой-то. Вроде и одет нормально, а несёт вонищей как от бомжа. И глаза безумные.
– Так значит, мужик? – внезапно развеселилась я и соскочила с подоконника.
– Ну да, – растерялась студентка.
Я выскочила в коридор словно влюблённая школьница. И действительно, рядом с открытой дверью в аудиторию, маячил не кто иной, как Верницкий, собственной персоной.
– Серёжка! – закричала я. – Нашёл?
– А то как же! – гаркнул в ответ супруг и потряс для убедительности принесённым пакетом.
Я подбежала, чтобы обнять его и поцеловать…
Я сделала это, но только совершив над собой определённое усилие. От Верницкого несло несусветной гадостью. Теперь я поняла, что имела в виду студентка.
– Ф-фу! – не сдержалась я.
– А ты что думаешь, два часа в помойном ящике провести, это шутки? –
